Скорпиус проснулся, когда в комнате было еще темно. Он удивленно потер глаза, откинул одеяло и прошлепал к окну. Сроду так рано не вставал, подумал он, залезая на подоконник и обхватывая коленки. Надо же было дожить до двенадцати лет, чтобы впервые в жизни увидеть, что такое рассвет. Там, за окном, где под тяжестью росы склонялась трава, где ночь еще цеплялась за деревья, наверняка было холодно. Или это только казалось Скорпиусу, у которого холодели пятки от одной мысли, как это – пройти по этой траве босиком. Одному. Оглядываясь на дом, в котором тепло и тихо.
Стараясь не думать о том, что делает, Скорпиус зябко повел плечами, отгоняя внезапный озноб, дернул задвижку и толкнул раму. Окно легко открылось. Упершись ладонями в подоконник, он поболтал в воздухе ногами, глубоко вдохнул сырой летний воздух, закусил губу и, наконец, решившись, спрыгнул вниз.
Окно было высоко, и, не удержавшись, Скорпиус приземлился на четвереньки. Дыханье перехватило. Поднявшись, он вытер ладони о тонкую ткань рубашки и медленно пошел вперед. Мокрая густая трава пружинила под ногами и скрадывала звук шагов. Сад спал, и Скорпиусу не хотелось его будить. Хотелось идти и вслушиваться в эту тишину. Ночью она никогда не была такой полной. В окна спальни доносились шорохи, стрекотня, крики каких-то ночных птиц, шелест листьев на ветру. Сейчас же не было совсем ничего, кроме едва светлеющего неба и душистой свежести очень раннего утра.
Ступни онемели, но Скорпиус не спешил уходить. Ему обязательно нужно было поймать тот миг, когда мир изменится. Он обхватил обеими руками толстый шершавый ясень, прижался щекой к коре и замер, вслушиваясь, боясь пропустить. Сколько это длилось, Скорпиус не знал, уху было горячо, и уже стало казаться, что он слышит, как медленно струится внутри ствола древесный сок, когда все вокруг как будто вздохнуло, просыпаясь, заблестело, защебетало и ожило. Скорпиус, не выпуская ствол, запрокинул голову так, что заломило шею. Небо стремительно светлело. Розовое смешивалось с голубым, текло, золотилось, слепило, но невозможно было отвести взгляд или хотя бы прищуриться, потому что это было так… правильно и так здорово, что хотелось смотреть еще и еще. Такое не наколдуешь волшебной палочкой, потому что это слишком большое чудо. Оно может совершиться только само и не может не совершиться.
Вернувшись домой, Скорпиус забрался в кровать, и, накрываясь одеялом с головой, был уверен – этот новый день, рождение которого он видел, будет необычным. Может быть, самым необычным из всех, какие были. И не только для него, но и для Сева, который приедет уже через несколько часов.
- Не думаю, что твоему гостю понравится, когда он поймет, что хозяин проспал его приезд, - ровный голос дедушки убаюкивал, но то, что он говорил, почему-то мешало досматривать сон. Гости… Какие гости? Что за… Скорпиус дернулся и рывком сел. Люциус стоял у приоткрытой двери, опершись плечом о косяк и, скрестив руки на груди, наблюдал. – Доброе утро, - сказал он, не меняя позы.
- Мерлин, сколько время? - Скорпиус слетел с кровати и понесся к ванной.
- Мерлин вряд ли в курсе, но вообще-то половина двенадцатого. Я жду тебя в гостиной.
- Я быстро, - прошамкал Скорпиус, очень стараясь не подавиться зубной пастой.
Вот тебе и встретил рассвет. Продрых как сурок. И все же при одном воспоминании об утренней прогулке все тело наполнялось какой-то странной радостью. Так бывает, когда происходит что-нибудь очень-очень хорошее, только ты сам еще не понимаешь, что именно. Скорпиус прополоскал рот и улыбнулся собственному отражению. На рубашке виднелись зеленоватые разводы, а ладони и коленки все еще саднило. Зато теперь он точно знал, что ему не приснилось.
Дедушка сидел, закинув ногу на ногу и, просматривая газету, мелкими глотками пил кофе. Скорпиус живо представил тост с джемом и сглотнул слюну. Завтрак он проспал. Ну и ладно, поест позже, вместе с Севом.
- Готов?
- Ага.
- Тогда пошли.
- Куда?
- К воротам, конечно, - дедушка отставил чашку, свернул газету и поднялся. – Портключ перенесет его туда.
Гравий хрустел под ногами. Дедушка шел степенно, медленно, и Скорпиусу приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не припустить бегом. Подъездная аллея оказалась нескончаемо длинной, и он удивлялся, как не замечал этого раньше. Наконец не выдержав, все-таки бросился к воротам, взмахнув палочкой, снял охранные чары и потянул тяжелую створку на себя. Потом отошел и посмотрел на дедушку, с его лица очень медленно сползала знакомая улыбка.
- Здравствуйте, мистер Малфой, - резко обернувшись, Скорпиус застыл на мгновенье, почти не слыша собственного «Добрый день, мистер Поттер», почти слившегося с дедушкиным.
Гарри Поттер держал сына за плечи и смотрел. Он выглядел спокойным и уверенным, как и тогда, на вокзале, но Скорпиус мог бы поклясться, что чувствует его напряжение и настороженность. То ли что-то такое было в пальцах, плотно сомкнутых на плечах Сева, то ли во всей позе, но он был уверен, Гарри Поттер ждет только какого-нибудь неверного шага, резкого жеста, чтобы аппарировать обратно. С чистой совестью. Именно так. Скорпиус тряхнул головой, отгоняя дурацкие мысли. С чего бы знаменитому волшебнику опасаться их? Много спать вредно, это точно.
Но, как ни странно, Северус, кажется, тоже что-то почувствовал, потому что вывернулся из-под рук отца и, бросив на него быстрый взгляд, шагнул вперед. Скорпиус был не намерен больше тянуть эту странную паузу. Он схватил Сева за руку, дернул к себе, а потом, встряхнув хорошенько, стукнул по плечу.
- Ну привет, что ли? Черт, как здорово, что ты приехал!
- Привет, - Сев расплылся наконец в улыбке и стиснул руку так, что заломило пальцы. – знал бы ты, как я рад, - добавил он на ухо.
Дедушка что-то говорил. Кажется, звал пить кофе, Скорпиус не вслушивался, потому что Сев сбивчиво рассказывал ему шепотом про несостоявшийся побег, и оставалось только удивленно таращится, категорически не понимая – зачем ему в голову пришла такая нелепая мысль – сбегать из собственного дома.
- Так, Сев, стоп! - Скорпиус мотнул головой, отступая на шаг и всматриваясь в лицо друга. - Я ни гоблина не понял. Погоди, расскажешь толком. - Он нетерпеливо обернулся к дедушке. Тот стоял с застывшим лицом и смотрел на мистера Поттера так, словно у него на лбу только что вырос рог. Потом вдруг уголок губ дернулся и поехал в сторону.
- Может вам расписку написать?
Скулы мистера Поттера прямо на глазах розовели. Он покачал головой, зачем-то поправил и без того ровно сидящие на носу очки и сказал медленно, как будто обдумывая каждое слово:
- Я не это имел в виду, вы же знаете.
- Правда? – непритворно изумился дедушка. – Что ж, тогда я не понимаю, чем могу помочь.
- Забудьте, - Гарри Поттер неопределенно махнул рукой, как будто и сам затруднялся ответить, но признаваться в этом не собирался, и посмотрел на сына. – Эл, ты помнишь, о чем я просил? Думаю, мистер Малфой разрешит тебе отправить к нам свою сову?
- Конечно, - Скорпиус пожал плечами. Не важно, что он, кажется, единственный из присутствующих не понимает о чем речь. Он обязательно разберется позже.
- Что ж, мистер Поттер, если вдруг вам в голову придет что-то более определенное, дорогу вы знаете, а кофе в Малфой-Мэнор подают не только по утрам, так что… - дедушка приподнял брови, а потом, так и не закончив фразу, взглянул на ребят и, развернув обоих к дому, подтолкнул. – Пойдемте.
- Пока, папа, - помахал обернувшийся Северус. – Скажи маме, я обязательно вечером напишу.
|| [В оглавление] ||
|
