Библиотека

Северус стал очень странно себя вести, постепенно превращаясь в нелюдимое угрюмое существо, каким я его помнил в детские годы, когда он еще не освоился в школе. Но тогда я помог ему почувствовать себя желанным членом семьи и, Вы будете удивлены, Поттер, но в узком кругу друзей он прославился любовью к розыгрышам. В этом он напоминал Вашего отца, наверное. Только наш Северус умел придать шутке смысл, понятный не каждому. Он великолепно владел невербальными заклинаниями и частенько использовал рассеянных приятелей в качестве мишени для невинных шуточек. Начинал без предупреждения и от души забавлялся недоумевающей физиономией жертвы, у которой из-под носа ускользает любимый кисет, к примеру. В юности изобрел «Левикорпус», и помню как-то на Рождественском балу в Мэнор мне прибавилось забот - пришлось спускать вниз болтавшихся под потолком верещавших проклятия магов, которые показались ему слишком заносчивыми. Как-то ввел в моду высоченные каблуки, каждый раз умудрялся появиться в свете на все более высоких, а потом мы с Малсибером и Розье тихонько забавлялись над передвигающимися на ходулях особенно рьяными приверженцами новых веяний. Мрачный цвет и летящий за спиной черной тенью плащ также стали популярны благодаря Северусу, который казался неподражаемо загадочным и опасным в этом образе. Им даже заинтересовалась Бэлл, разглядевшая наконец какие прекрасные у нашего юного новобранца глаза и как изысканно выточен его мужественный нос… 
**** 0****
- Ты подкрашиваешь глаза, Снейп?

Мы сидели в гостиной. Летний свет, долгий и томительно теплый, угасал, бросая на прощание последние золотые лучики, как блестящие монетки, заставляя тысячью иголочек сиять тонкие стекла. Малсибер и Розье играли в шахматы, расположившись у окна, воротнички их белых рубашек все еще были расстегнуты, напоминая о минувшей жаре. Они явно наслаждались ласковым ветерком, трепавшим волосы и холодившим кожу. Долохов нервно прохаживался по ковру, останавливаясь время от времени и поглаживая в задумчивости подбородок. Северус меланхолично перебирал на гитаре струны, извлекая печальные мелодии. 

Вопрос Бэллы был странен и нелеп, как галоша на подносе. Впрочем, не для меня – я заметил, что у старшей Блэк какой-то пунктик насчет Северуса. Я объяснял это тем, что она привыкла привлекать внимание, и как любая женщина чувствовала, когда нравится, даже если воздыхатель упрямо избегает смотреть в глаза, ограничиваясь страстными взглядами в ее сторону. 
Северус же будто не замечал Бэлл, кроме случаев, когда она к нему цеплялась. И вот, хлебнув бордо, она решила его растормошить, как кошка прикинувшуюся мертвой мышь. 
Он удивленно поднял голову и воззрился на Бэллатрикс таким взглядом, будто она экземпляр очень крупного насекомого, давно высушенного и удачно пришпиленного к бархатной ткани коробочки. И вот оно вдруг жужжит…

- Что? Я не понял? – спросил он холодно, продолжая наигрывать что-то мелодичное, но без конца срывающееся, как пойманная в полете птица. 

- У тебя такие неестественно густые для мужчины ресницы. Губы – алые, глаза блестят… Я пытаюсь понять – ты подхватил вампиризм, слоняясь по подвалам и подземельям, поэтому избегаешь общества или это все-таки тайная страсть не дает тебе покоя… Тогда кто же этот близорукий счастливчик, которого ты пытаешься соблазнить столь мрачным макияжем?

- Я не пользуюсь макияжем, - прошипел Северус. – Что за нелепая идея?

- Во-первых, я прекрасно помню, что пользуешься. Забыл наш концерт? Тогда ты даже разукрасил Люца. А во-вторых… Ты не темнее меня. Брюнетки не так зависят от всяких глупых чар, как несчастные блондинки. И все же без хорошего опыта в косметических заклинаниях ни одна не добьется такого тонкого сочетания бледно-белого с пронзительно черным. Если тут кроется какая-то тайна, Северус, ты можешь оставить ее себе. Только скажи мне – ты действительно не вампир?

Она капризно скривила губки, словно утомленный ребенок, которому не удается вскрыть коробочку конфет. 

- Тебе не следует много пить, Бэлла, - равнодушно откликнулся Северус, снова легко пробегаясь пальцами по струнам, чтобы оборваться на взлете. - Скоро придет Темный Лорд и будет неприятно поражен, что его самая верная, как ты себя называешь, сторонница, пьяна, как жалкий лавочник. 

- Это не ответ. Вот, интересно, если я намекну Темному Лорду о своих подозрениях? Он не любит нечисть и быстро выведет тебя на чистую воду. 

- Он посмеется над тобой и только, - ответил Северус, но нахмурился. 

При всей бредовости предположений Бэллы да и ситуации в целом наш повелитель стал в те месяцы нервным и неадекватным до крайности. 

Долохов перестал ходить и начал внимательно рассматривать раскрасневшиеся от смущения и злости щеки Северуса, а также его действительно слишком ярко горевшие глаза. Бэлла, какой бы дурой она порой себя ни выставляла, отлично знала, что и длинные ресницы и действительно ставшая молочно-белой от долговременной жизни в имении кожа – природное свойство нашего юного приятеля. Она просто хотела вывести его из себя, с целью вырвать признание. В чем? Я не знал. Предполагал, что она желала услышать наконец из его уст оправдания в холодности по отношению к ней – такой прекрасной. Как бы там ни было, дело приобретало неожиданно серьезный оборот. Помимо намека на вампиризм явно читался еще один, не менее ужасный – а вдруг в наши ряды защитников чистокровной морали затесался извращенец, предпочитающий мальчиков? Темному Лорду это бы тоже не понравилось. Говоря очень мягко… 
Малсибер и Розье оставили шахматы, переглянулись и воззрились на Северуса встревоженными глазами. 

- Наш Сев весьма не дурен собой, Бэлл. Вино помогает тебе это заметить, а твоя гордость не дает признать, что его привлекательность не зависит от всяких там глупых чар, дорогая. Просто признайся ему в любви, не мучайся. Мы даже оставим вас наедине, - шутливо предложил я.

- В любви? К кому?? – взвилась Бэлла, даже слега трезвея. - Да он же не знает с чем это едят! Он как на ржавые котлы смотрит на красивейших из женщин! Временами он задерживает взгляд на тебе. Может это нам не прерывать вашу идиллию и не являться раньше времени, до прихода Повелителя? Я же говорю: он или вампир, или голубой или…

- Или что? – спросил я, ловя себя на мысли, что мне действительно становится интересно. Северус молча испепелял Блэк взглядом. 

- Он в кого-то влюблен. Кого-то скрывает от нас! – У Бэллы заплетался язык, с каждым словом все сильнее и заметнее – явно не без помощи магии Сева. - Тебе виднее, кого ты впустил в дом! Он же сам не свой стал, когда начали выяснять, кого из ныне беременных следует уничтожить! А эта его интересная бледность впервые обозначилась при упоминании о Поттерах!

- Она совсем пьяна… - обеспокоено пробормотал Долохов, подходя к нам ближе. Его глаза при этом азартно блестели, контрастируя с постной физиономией. - Ее лучше отвести в спальню, Люц. Как неприятно снова разочаровывать Повелителя. 

Я согласился с разумностью его предложения и в мертвой тишине отвел Бэллу наверх. Она едва передвигала ноги от дозы для нее пустячной – подумаешь какая-то бутылка бордо... Спустившись вниз, я обнаружил милую сцену: наш крошечный Драко тоненько хихикал, подпрыгивая на коленях у Тони. Цисси, улыбаясь, стояла рядом. А Северус смотрел на моего сына так, будто он видел перед собой огнедышащего дракона о трех головах, а не невинное дитя двух месяцев от роду. Потом он перевел взгляд на мою жену, и его лицо исказилось от боли. 

- Сев? – Я попытался положить ему руку на плечо, но он вывернулся и выскочил в холл.

- Люциус, прилетела сова. Темного Лорда сегодня не будет. Он вышел на след, - улыбаясь, сказала Цисси. 

- Хорошо, - рассеянно кивнул я и зашагал вслед за Северусом. 

Как я и предполагал, он обнаружился в отведенной ему гостиной – самой маленькой в доме, но по его упрямым словам самой уютной. 

Он метался по ней, как птица по клетке. Несколько раз врезался в стол, опрокинул графин и стряхнул краем плаща газеты с пуфа. Мне надоело наблюдать за бессмысленным разрушением, и я успел ухватить его за руку, когда он черным вихрем проносился мимо меня. Он качнулся и уставился мне в лицо. К моему удивлению глаза его не были безумными, они только лихорадочно блестели в окружении густых ресниц. Я подумал, что Бэлла в чем-то права – из-за теней под глазами действительно казалось, что он размалеван, как на том нашем глупом концерте. 

- Уже все списки проверены? – спросил он задыхаясь.

- Почти. Осталось две семьи. 

- Кто?? 

- Поттеры и Лонгботтомы. 

Он высвободил руку и снова забегал, теперь уже не так стремительно, причитая под нос: «на исходе июля, на исходе июля…»

- Это должно быть Лонгботтомы, - убежденно заявил он вдруг, резко останавливаясь и неприятно улыбаясь. - Что? Что ты так на меня смотришь? У тебя другое мнение?? Где Темный Лорд?

- Сегодня его не будет. Он вышел на след. 

- Это точно Лонгботтомы, - тупо повторил Северус. 

Он зашагал, выплевывая злорадным шепотом: 

- Я видел ее – раздулась как гиппопотам, гриффиндорская толстуха… В июле родит она! Вот-вот родит! 

- Кого ты видел? 

- Эту… Как ее… Миссис Лонгботтом, - он говорил, будто пьяный, а злые глаза убежденно буравили меня.

- Это тоже семья, Северус, - не выдержал я. Впервые я испытывал к этому человеку отвращение. И тот взгляд, который он бросил на Драко. Цисс…

- Нет!!! – взревел он, подлетая ко мне и хватая за грудки. Я очень жестко стиснул его руки, сажая синяки. 

Он тут же упал передо мной на колени и разрыдался, как ребенок, которого больно ударили. Никогда прежде я не видел его в такой истерике. Я его ни о чем не спрашивал. Только ждал. Объяснять тут было нечего. Все итак было предельно ясно… 

Когда ушел Долохов с ребятами, мы спустились вниз. Бэлла была пьяна, но уже передвигалась и не придумала ничего лучшего, как «передвинуться» к нам. Она села на диван рядом со стремительно хмелевшим Северусом, избегавшим смотреть на меня, погладила его обтянутое в шелк бедро. Он развернулся к ней и к немалому моему изумлению тяжело повалил на диван. Бэлл расхохоталась, провела ноготками по бледной влажной щеке, расцарапав ему кожу до крови. Северус застонал, потянулся к вороту ее платья - из черного плена ткани вывалились полные прекрасные груди. Она торопливо цеплялась за его ремень… Мне показалось, что они сейчас разорвут друг друга в клочья. Их руки, белые полосы кожи и черные тряпки мелькали, голова моя шла кругом. 
Цисси, которая тихонько стояла у моего плеча, мягко покачивая на руках уснувшего Драко, потянула меня за рукав. 

- Оставь их. Пусть выпустят пар. 

- Я найду ему кого-нибудь помоложе… - пробормотал я почему-то в сильнейшем смущении. 

- Не стоит, - негромко рассмеялась Нарцисса. - Не будь таким зверем. Бэлла ему в самый раз. Пошли. 

Мы ушли к себе. Мне казалось, что будто светлое облако окутывало нас троих, спускаясь к нам теплым покрывалом, пока мы шли под лампами… а из комнаты еще долго слышались стоны больше всего похожие на отчаянные рыдания и сумасшедший хохот Бэллы, которая, надо отдать ей справедливость, своего добилась.