Библиотека

Люциус склонился над трепещущим телом и, не медля ни секунды, разжал Снейпу зубы, бесцеремонно всыпая тому в рот какой-то темный порошок, длинные пальцы зажали кровоточащие раны, а тонкие губы зашептали заклинания, похожие на протяжную песню. 

- Шансов было мало, - задумчиво пробормотал наблюдавший эту сцену Снейп, неосознанно сделав движение, будто хотел схватиться за забинтованное горло. 

Люциус, который стоял рядом с ним и растрепанным бледным Поттером, фыркнул: 

- Я тебе предлагал взять с собой безоар. Тебе было угодно отказаться. 

- Теперь я осознаю свою ошибку. Когда ты считался с моими собственными желаниями? – скривив губы, и без тени благодарности, как показалось победителю Волдеморта, заметил на это Снейп. 

- Правильно, - протянул Люциус насмешливо, - ты бы избавил меня от хлопот. Не просто найти порошок из камня безоара, хорошо у меня оставались запасы. 

Гарри с недоумением выслушал этот обмен сомнительными любезностями и снова с тревогой уставился на распростертую на полу черную фигуру и на склонившегося над ней белокурого мага, лицо которого выражало такое беспокойство и заботу, что казалось странным снова видеть его стоящим рядом в знакомой маске: скучающего надменного аристократа. 

Тем временем из ран, уродовавших шею, перестала хлестать кровь, рваные кровоточащие отверстия затянулись темной коркой, а тело перестало сотрясаться в агонии. Дрожь осталась, но теперь состояние метавшегося на камнях Снейпа больше всего напоминало сильнейшую лихорадку. Люциус, - не тот, который холодными серыми глазами взирал на все это, будто глубоко задумавшись о чем-то своем, - а тот, который отчаянно пытался вытащить приятеля с того света, локтем прижал Снейпа к полу и уже почти выкрикивал заклинания, направив на зельевара палочку. 

- Откуда у тебя палочка, Люц? – осторожно спросил Северус. 

- Это палочка Поттера. Он был очень любезен, одолжив ее мне. Как видишь, не я один не одобрил твой безумный поступок. 

Северус несколько смущенно взглянул на Малфоя, стараясь не замечать пристального взгляда Гарри. 

- Ты... – начал он неуверенно. 

- Я всегда с тобой «вожусь», ты мне очередной раз вынужден сказать «спасибо», но тебе этого очень не хочется, потому что я снова помешал тебе спокойно присоединиться к мечтателям, вроде твоего ненормального директора, и отправиться в бесконечное путешествие. 

Люциус, сражавшийся перед ними со смертью, выпустил из палочки шелковистые белые ленты и стал умело обматывать их вокруг шеи Северуса. Снейп перестал метаться и теперь дышал: тяжело, прерывисто, перемежая вздохи стонами, - но было очевидно, что смерть выпустила его душу из своих цепких когтей, оставив добычу до лучших времен, благо сегодня ей было из чего выбирать. 

- Дальше вы все знаете, господа. В это же время этой же палочкой мистер Поттер, - Люциус насмешливо блеснул на юношу серыми глазами, - избавлял магический мир от нашего с тобой, Северус, повелителя. Предлагаю присесть на что-нибудь, пока действие хроноворота не закончится. Если только Вы не желаете выслушивать, как Север выражает мне свое недовольство, что я де опять мешаю ему жить... Точнее теперь уже умирать. 

- Но почему? – удивился Гарри, когда они отошли от подальше от печального зрелища и, последовав примеру Люциуса, уселись на скрипнувший под их весом хлипкий на вид диван. 

Малфой молчал, глядя перед собой, его глаза казались пустыми. «Спина, Люц?» - с участием спросил Северус, видя, что блондин ссутулился, а худое лицо на миг исказила болезненная гримаса. Люциус кивнул, продолжая о чем-то думать, и тогда Снейп повернулся к Гарри. 

- Что «почему», Поттер? 

- Вам спасли жизнь, а Вы... Складывается впечатление, что Вы стремились умереть. 

- Не знаю, что Вам ответить на это. Видите ли, все, что я показал Вам в воспоминаниях – правда, но с того дня, как я пришел к Дамблдору, моя жизнь стала напоминать мне сон с каждым годом все более бессмысленный и туманный. Особенно, когда появились Вы, Поттер. 

- Я, кажется, понимаю... 

- Понимаете – «что»? 

- Дамблдор манипулировал Вами, как и мной. Он словно вложил в нас программу, используя Ваши давнишние чувства к моей маме и мою ненависть к убийце родителей. 
Возможно, начиная с того момента, как я поступил в Хогвартс, наши судьбы уже были предопределены. А умереть Вы хотели, потому что... 

Гарри пожал плечами и неуверенно предположил: 

- Запутались? 

Юноша боялся, что Снейп сейчас набросится на него с ядовитыми замечаниями по поводу его умственных способностей и таланта делать идиотские выводы, но его бывший профессор вздохнул и только устало опустил голову на руки, ничего не ответив. Черные еще более неопрятные, чем обычно, волосы скрыли его желтоватое лицо. 

- Северус мастер превращать свою жизнь в путаницу, - вдруг жестко заметил Малфой. – Сколько я его помню, он вечно что-нибудь выкидывал непостижимое для человека со здравым рассудком. Я ему говорил, к примеру, что не стоит соваться к Темному Лорду, говорил ему об этом еще с его тринадцатилетия, а он заявился к нам с этим умником, Малсибером. Два желторотых идиота, которые всерьез считали, что у склонного к садизму немолодого мага нет больше развлечений, кроме, как обучать наивных юнцов Темной магии. 

- Но... Вы же тоже стали... его сторонником. 

- Вы представляете, Поттер, как сторонником Темного Лорда стал мой сын? 

- Да. Я думаю, что ему угрожали смертью его родителей, то есть Вашей и миссис Малфой. 

- Ну так вот, у меня была похожая ситуация. Хотя... признаюсь, по юности мне тоже казалось, что это поможет мне продвинуться наверх, но у меня не было старшего... хммм... друга, который предостерег бы меня. 

- Брата, - тихо заметил Северус, поднимая голову и хмуро взирая на Малфоя. – Говори уж как есть, а то у Поттера может сложиться неверное представление о мотивах самовлюбленного аристократа, который с какой-то радости так стремился все жизнь вытаскивать нищего полукровку из неприятностей. 

- Как у тебя в свое время, - рассмеялся вдруг Люциус. На желтоватых щеках Снейпа показались розовые пятна. 

- Вы... Братья? – даже если бы Гарри снял очки, его глаза все равно казались бы огромными. 

- Да. Родные братья, по отцу. 

- Значит, профессор Снейп не полукровка? Но он считал... 

- Я не видел смысла разубеждать его в этом. До поры до времени. 

- А что я должен был думать?! – неожиданно возмутился Снейп. – Он не давал мне покоя все два года, пока мы учились вместе, - пояснил он, обращаясь к Гарри, но, несмотря на недовольство, явно сквозившее в его тоне, черные глаза ожили и потеплели. 

- Он постоянно указывал мне, куда ходить, что делать и даже, что мне есть! Потом он закончил Хогвартс, и я думал, что смогу наконец свободно вздохнуть, но не тут-то было. За мной стал шпионить Регул, а мать, к моему недоумению, согласилась, чтобы я гостил в Мэнор на каникулах, хотя я и был против. 

- Можно подумать, я тебя пытал у себя в имении, - ехидно протянул Люциус. 

Гарри, который с живым интересом их слушал, сам не замечая, что улыбается, теперь просительно уставился на Малфоя. Тот пожал плечами и продолжил странный непривычно откровенный рассказ: 

- Мне всегда хотелось, чтобы у меня был брат, а после того, как я побывал в гостях у Блэков, эта мечта все больше напоминала одержимость. Вы не знаете, Поттер, но Регулус и Сириус очень дружили, когда были детьми. Помню, их отправили спать, а я остался один с взрослыми магами и их нескончаемыми разговорами о политике... Я ненавидел политику - меня кормили ею с младенчества: отец, его гости и его знакомые. Мать умерла рано, а отец не собирался жениться, что было и к лучшему. Не знаю, как я воображал, что у меня появится братик без мачехи, но идея плотно засела у меня в голове. И вот, умирая, отец признался, что у меня есть брат, что живет он в маггловском Лондоне, его мать зовут Эйлин. Да, тогда у меня уже была метка, а мне было только шестнадцать... 

Люциус замолчал, снова болезненно поморщившись, Северус протянул руку и, что-то нашептывая, провел тому по позвоночнику. Лицо Малфоя разгладилось, лениво отмахнувшись от Снейпа, он снова заговорил, печально и задумчиво: 

- Да, я был у Блэков в гостях. Когда братьям сказали, что им пора спать, Регулус захныкал, но его незаметно для старших толкнул ногой Сириус и подмигнул ему. В тот же миг Регулус успокоился и уже убедительно отыгрывал роль хорошего мальчика. Они якобы отправились спать, взрослые вернулись к разговорам, а я вышел вслед за ними и стал шпионить. Естественно они пошли не в спальню. Они отправились в гардероб и стали заколдовывать одежду взрослых волшебников, довольно при этом хихикая. Но тут они увидели меня и бросились бежать. Мне стало забавно: вылавливать двух, нуждавшихся в хорошей порке мальчишек, - интереснее, чем слушать о политике, кроме того, это чем-то напоминало мне охоту на зайцев. Но вскоре мне все это наскучило: они вместе - друг за друга, им весело, а я им нужен только, чтобы придать остроты их очередной проказе. Я решил вернуться к отцу, сделал вид, что не догадался, что они спрятались в черный кованый сундук, и пошел прочь, а мне вслед раздавались довольные злорадные смешки. Глупые дети не способны были понять, что я не желал их выдавать взрослым, что я тоже пытался играть, потому что от одинокого шатания по огромному замку в течение двух летных месяцев - можно легко спятить. 
Первый раз я увидел Северуса еще до школы. Я выследил его, когда он выходил из своего убогого домишки на грязную узкую улочку. Он показался мне очень неопрятным и каким-то... запущенным ребенком, как сад, в котором разрослись сорняки. Но я решил, что этот мальчишка теперь мой, и я им займусь, как следует. Я приведу его в порядок и выращу настоящего слизеринца, а потом... Мы найдем, чем заняться потом, но миру придется считаться с двумя сильнейшими магами. 
Люциус печально усмехнулся. 

Снейп проворчал: 

- О да, я так и думал, что ты воспринимал меня, как свою собственность, что-то вроде новой игрушки, интересной тем, что она сама говорит и ходит. 

- Ну да, ты умел не только говорить, но и шипеть и огрызаться, а также выкрикивать заклинания из учебной программы для семикурсников. Ходить ты не особенно любил, потому что предпочитал бегать и драться, а вот летать ты не умел, и я взялся тебя учить. 

- Да, ты заставлял меня тренироваться, пока у меня не начинало все кувыркаться перед глазами: деревья, небо, земля... После того, как ты закончил Хогвартс, я близко не подходил к метле. 

- Возможно, где-то я и допускал перегибы, - неохотно признал Люциус. 

Оба мага обменялись значительными взглядами и замолчали, одновременно погружаясь в раздумья. Люциус не сводил глаз с двери, в которую вскоре должен был вбежать Поттер, так и нашедший мертвого тела Снейпа. Тогда действие хроноворота должно было закончиться. 

- А что было дальше? – тоже метнув на дверь нервный взгляд, спросил Гарри. 

- Дальше? Ничего особенного. Став старше, он все неохотнее оставался со мной в имении на летние каникулы. Я видел, что ему нравятся походы в театры, охота; нравится сидеть в библиотеке, уткнувшись носом в книгу – в Мэнор богатый выбор книг для его гибкого ума. Но к любым проявлениям внимания с моей стороны он относился все более настороженно, а однажды он сломал ногу, упав с коня, я стал ухаживать за ним, но его пугало, что я практически переселился в его спальню, и он сбежал от меня, как только смог подняться на ноги. 

- Но я вернулся к тебе, - улыбнулся Северус. 

- Да... После одного неприятного инцидента с повелителем, у меня еле хватило сил при помощи летучего порошка добраться до дома. 

- Я нашел тебя у камина, всего в крови, но ты узнал меня и, мне показалось, разозлился. 

- Мне надоело навязываться тебе... Я понял, что мало, чтобы у тебя был брат, он должен сам желать быть твоим другом, а тут еще эта неприятная история с Блэками, которая только убедила меня в моих невеселых выводах. Вы же знаете, Поттер, что со временем они стали чураться друг друга, - как черная кошка между ними пробежала. Северус отнес меня в мою комнату и заботился обо мне, как опытный колдомедик, даже сварил для меня какое-то зелье. А потом собрался уходить... Я просил его остаться, а он заявил, что останется, только если я объясню ему: что, видите ли, мне от него нужно! 

- Вы бы удивились, Поттер, если бы кто-нибудь из Малфоев упорно пытался бы о Вас заботиться? – отвернувшись от Люциуса, шелковым голосом спросил у Гарри Снейп. 

- Не то слово! Хотя... Драко предлагал мне дружбу. 

- Помню эту историю, - поморщился блондин. - Умоляю, только не начните мне повторять ее, я все в мельчайших подробностях знаю от сына. В общем, мне пришлось признаться Северусу, что мы братья, так как я стал понимать, что он записал меня в настоящие злодеи. Он так во многом меня подозревал, что я всего сейчас и не припомню, а, познакомившись с предсмертной запиской отца, пришел в восторг. Какое-то время уже я не знал, куда деваться от проявлений внимания и братской любви с его стороны, пока у нас не состоялся очередной разговор на тему Темных искусств. Мы повздорили, он ушел, хлопнув дверью, и мне снова пришлось за ним шпионить, но Регулус, как потом выяснилось, уже не был со мной до конца откровенен. Кроме того, в моей жизни появилась Нарцисса, и я не сумел отследить тот момент, когда в голову Северуса пришла очередная блестящая идея. Больше всего меня поразило, - когда я успокаивал его после первого рейда и выслушивал его запоздалые признания, - что он рассчитывал своим поступком поразить гряз... Извините, Поттер, свою любимую девушку, которая не могла похвастаться чистотой крови. 

Гарри почему то не обиделся, а сочувственно посмотрел на хмурого Снейпа. Тот пожал плечами: 

- Малсибер был так уверен в могуществе Волдеморта, что я рассчитывал произвести на Лили сильное впечатление своими необычайными магическими способностями. Я не предполагал, что принятие метки означает лишь рабство. Мне казалось, что я смогу стать, со временем подобным величайшим волшебникам, что свою судьбу я начну строить сам... и прочая чушь, которая только может бродить в восемнадцатилетней голове. 

- Я понимаю Вас... – робко заметил Гарри, вспомнив каким он видел Снейпа в юности. Кто знает, может, он совершил бы похожую ошибку, если бы у него были другие друзья, и он был бы постоянным объектом травли со стороны самых блестящих сокурсников. 

Его размышления прервал неясный шум, а потом скрип двери. Все трое поднялись на ноги, но вперед из полутьмы вышел только Люциус, чтобы встретить Гарри, как это и произошло в недавнем прошлом. 

- Ваша палочка, Поттер, - произнес Люциус, когда время, сделавшее благодаря хроновороту петлю, пошло своим чередом, ровно отмеряя секунды. 

Малфой медленно протянул Гарри палочку и отдал ее юноше с явной неохотой. 

- Мистер Малфой. Спасибо Вам за все. За профессора особенно. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы Вашу семью не побеспокоило министерство, - горячо заговорил Гарри. 

- Буду признателен, Поттер, - надменно растягивая в словах гласные, отозвался Люциус, но протянул Гарри для рукопожатия руку. 

- Зачем ты рассказал ему все это? Мало того, что мне пришлось показать ему воспоминания, следуя воле директора, тут еще ты со своими откровениями, - проворчал Снейп, когда, бросив на них теплый взгляд на прощание, Гарри оставил старших магов наедине. 

- Я не думаю, что это помешает... Мальчик был так растроган. Теперь даже на меня он смотрит, как на героя. Еще немного его обработать, и орден Мерлина у меня в кармане, ты же понимаешь, что теперь мне придется приложить удвоенные усилия, чтобы восстановить свое влияние в министерстве. 

Снейп только кисло усмехнулся на это заявление. Люциус подхватил его под руку, и они зашагали вместе, направляясь к выходу. И с каждым шагом лицо Северуса преображалось, словно наполняясь жизнью. Они вышли на воздух - мягкое вечернее солнечное сияние осветило их лица, мир вокруг казался ярче, несмотря на приближавшуюся ночь, и странным образом - чище. 

- Пришло время все начать сначала, Северус. Не думай, что я оставил в прошлом свои амбициозные планы. Теперь, когда два безумца перестали чужими руками разбираться друг с другом, этот мир будет принадлежать нам с тобой. Как тебе такая перспектива, Север? 

Черные, недавно затуманившиеся от пережитого глаза, азартно блеснули, уже иначе, с вызовом оглядывая беспечно нежащиеся в ласковых золотистых лучах окрестности. 

- Да, пришло наше время писать сценарий, - со значением протянул чарующий бархатный голос, а бледные тонкие губы дрогнули в жутковатой усмешке, тут же, как лунный свет от зеркальной водной глади, отразившейся на надменном лице блондина. 

End.