Библиотека

Жизнь Гермионы у Уизли была достаточно скучной. С ней не обсуждали подпольную деятельность, ей не рассказывали о том, что происходит за стенами её убежища. Но с этим девушка ещё была готова смириться, за время жизни в уединённом домике она привыкла чувствовать себя вне окружающего мира. А вот то, что большинство обитателей дома Уизли относились к ней настороженно, определенно не нравилось гриффиндорке. Окружающие были с Гермионой безукоризненно вежливыми, она ни разу ни от кого не услышала дурного слова, но девушка чувствовала, что все было уже не так как раньше. Хотя никто не распространялся на эту тему, все знали, что Гермиона ждёт ребёнка не от мужа. Её воспринимали почти как врага, как кого-то, кого следует опасаться. Поначалу ей было невероятно обидно, она даже плакала по ночам от горя и непонимания. Но постепенно девушка смирилась со своим новым положением. Она поняла, что не имеет смысла с пеной у рта доказывать свою преданность и любовь к Уизли. Единственным из этой семьи, кто не изменил своего поведения, был Джордж. Парень часто допоздна сидел с Гермионой в её комнате, они болтали обо всём, и она удивлялась, почему они не общались раньше. Ещё во время учёбы в Хогвартсе, у них были ровные отношения, иногда Джордж подкалывал Гермиону из-за её страсти к книгам, но девушка никогда не смотрела на него как на парня. Он был дня неё весёлым старшим братом лучшего друга, человеком, с которым всегда можно подурачиться. Но теперь, когда Гермиона часто бывала с Джорджем по несколько часов подряд, она увидела его с другой, скрытой стороны – парень был умным, находчивым, серьёзным, когда того требовала ситуация. Девушка помнила, что сразу после гибели брата-близнеца Джордж много времени проводил с его девушкой, Анджелиной, утешал её и убеждал, что нужно жить дальше. Гермиона ни разу не видела Джонсон в доме Сопротивления и однажды она спросила у Уизли:
- А что случилось с девушкой Фреда? Я помню, вы тесно общались некоторое время…
- Да, - кивнул он, – но из этого не вышло ничего толкового. Знаешь, ей был нужен кто-то вроде фредозаменителя, а я не был готов к этой роли.
- Ааа… и… где она сейчас? – осторожно продолжила расспрос Гермиона.
- Уехала в Шотландию. Ей разрешено путешествовать, она ведь чистокровная. Хотя пару месяцев за ней пристально следили, из-за её контактов с неблагонадёжными слоями общества, - усмехнулся парень.
- Понятно, - протянула гриффиндорка.
- А что это ты так интересуешься? – Джордж легонько толкнул Гермиону в бок. – Колись, зачем тебе сдалась моя личная жизнь?
- Нет, я так, просто… - попыталась отмахнуться девушка, но Уизли не отставал от неё.
- Рассказывай, а то буду тебя пытать, - Джордж не был голословным, он принялся щекотать девушку и она, пытаясь оттолкнуть его, и оглушительно хохоча, повалилась на спину и невольно утянула за собой парня. Он замер и навис над Гермионой, продолжая крепко держать её. Она же спокойно лежала, не пытаясь ни вырваться, ни как-то развить ситуацию. Сердце Джорджа забилось быстрее, а дыхание участилось. Мысленно умоляя небесные силы о том, чтобы никто сейчас не вошёл в незапертую комнату, он наклонился ниже и сдавленно прошептал:
- Миона…
Джордж легко коснулся губами её полураскрытого рта и не встретил сопротивления. Получив надежду, он попытался поцеловать её, но, случайно открыв глаза, не заметил на лице девушки никаких эмоций, кроме удивления и непонимания. Он мгновенно отстранился от неё и перекатился на другую сторону кровати. Парень оказался спиной к Гермионе и не видел, как быстро она поднялась, как судорожно одёрнула блузку и с каким сочувствием смотрела на него.
- Прости, я так не могу, - извиняющимся тоном прошептала она.
- Ничего, я сам виноват. С чего я только взял, что… - он махнул рукой, вкладывая в этот простой жест всё скопившееся в нём разочарование.
- Милый мой Джордж, - девушка положила руку ему на плечо и продолжила:
- Прости меня, если я… случайно дала тебе надежду. Понимаешь, для меня это невозможно. Не потому что это ты, а просто из-за того, что я люблю другого.
- Его? – помолчав, спросил Джордж. – Его?
- Да, - еле слышно ответила она.
- Как? Как ты можешь его любить? – в голове у Уизли просто не укладывались слова Гермионы. Если бы она сказала, что любит Рона, он бы не поверил. Но, говоря о Малфое, в голосе девушки появлялись особые нотки, которые было невозможно не заметить. – После всего, что он сделала?!
- Я не могу этого объяснить, - Гермиона села рядом с Джорджем и низко опустила голову. Пряди её волос упали на лицо, и она была похожа на кающуюся грешницу. – Я просто люблю его.
- Нет, Миона, тебе кажется! – парень всеми силами пытался разубедить её. – Это всё из-за того, что ты так долго зависела от него, провела с ним слишком много времени… я читал, такое бывает...
- Ты ошибаешься, - покачала головой девушка, - если раньше, пока я была с ним, я не могла разобраться в своих чувствах, то теперь мне удалось это сделать. Джордж, я живу с вами уже два месяца и, поверь, у меня было время, чтобы разобраться в себе и своих эмоциях.
- Но это какая-то неправильная любовь! – воскликнул волшебник. – Господи, Миона, он же враг! Из-за него погибли Фред, Гарри, тысячи других невиновных людей! Из-за него и его бредовых идей мы вынуждены ютиться здесь, каждый день, рискуя жизнью! Из-за него тебя, лучшую ведьму Гриффиндора, да что там, всего Хогвартса, лишили волшебной палочки! И после этого ты говоришь, что любишь его?!
- Я не оправдываю его, - тихо ответила Гермиона. – И не закрываю глаза на все ужасные поступки, которые он совершил. Но если быть совсем точным, то всё, о чём ты говорил, произошло не из-за Люциуса, а из-за… его Лорда.
- Не понимаю, - покачал головой парень, - по мне, так они все одинаково виновны. Если бы не было таких, как Малфой, то и этот слизеринский маньяк-полукровка не смог бы совершить всего этого. Все, у кого на руке стоит это отвратительное клеймо, заслужили смерть, и они её получат, рано или поздно!
- Джордж, он же отец моего ребёнка! – Гермиона наконец-то подняла голову и устремила на волшебника огромные, блестящие глаза. – Не смей так больше говорить!
- Миона, открой глаза! – гриффиндорец был по-настоящему зол, таким девушка видела его впервые. – Если он неплохо относился к тебе, если забрал из тюрьмы и где-то прятал, это не значит, что он хороший! Окажись он здесь, знаешь, что бы он сделал? Знаешь?
- Не надо, пожалуйста, - Гермиона попыталась остановить его, но Уизли не унимался.
- Он бы убил нас всех у тебя на глазах! А ты? Как ты можешь быть уверена, что он не избавится и от тебя, как только ты родишь ребёнка? Может быть, он спас тебя только потому, что ему так дорога его чёртова малфоевская кровь!
Гриффиндорка не выдержала. Раздался свист и удар. Щека Джорджа стала ярко-алого цвета.
- Уходи, - сдавленно произнесла она. – И, если ты действительно веришь во всё, что сейчас сказал – не приходи больше ко мне.
- Миона, я хочу для тебя только хорошего… - пощёчина действительно успокоила парня, и он снова заговорил тихим, спокойным голосом. – Мне кажется, ты не до конца понимаешь, что пытаешься сделать со своей жизнью.
- Да что вы все взялись меня учить! – взорвалась она. – Если бы я знала, что за приют и за помощь в трудную минуту, мне придётся платить такую цену, я бы сто раз подумала, стоит ли принимать её! Я не собственность семьи Уизли, заруби это себе на носу, Джордж, и можешь передать остальным! Я буду делать то, что захочу!
Джордж никогда раньше не слышал, чтобы Гермиона вообще поднимала на кого-нибудь голос, а такая истерика и вовсе вогнала его в ступор. Он недоумённо глядел в её раскрасневшееся лицо. А она сама тем временем словно опомнилась. Девушка пошатнулась, прислонила руку ко лбу и прошептала:
- Боже мой, что же я говорю? Джордж, прости меня! – она устремила на него умоляющий взгляд. - Я не знаю, что на меня нашло, я вовсе не это хотела сказать… это всё гормоны… - она опустилась на кровать. Весь её вид был настолько несчастным, что Уизли не выдержал. Он подошёл к ней и ласково погладил по голове.
- Не плачь, всё хорошо. Я не держу на тебя зла, понимаю, как тебе трудно. Давай сделаем так, притворимся, что этого разговора вообще не было, хорошо?
- Угу, - послышалось в ответ.
- Ну вот, значит, договорились. А теперь успокойся, поспи. А за ужином мы встретимся, улыбнёмся друг другу и ничего не вспомним, да? – голос Джорджа был успокаивающим и мягким. Гермиона кивнула.
- А сейчас мне надо идти. Ложись.
Гриффиндорка, закрыв глаза, уткнулась в подушки. Она слышала, как захлопнулась дверь вслед за Джорджем, его удаляющиеся шаги. «Как я могла такое сказать, я же обидела его, оскорбила!» - она говорила себе это, пытаясь заглушить крохотную, гадкую мысль о том, что эти слова были совершенно искренними и, разве что, чуточку грубыми. Гермионе не хотелось больше ни о чём думать. Она провалилась в тяжёлый сон.
***

За ужином Гермиона старалась не смотреть ни на Джорджа, ни на Рона, ни вообще на кого-то из присутствующих. Девушка не поднимала взгляд от тарелки, но внимательно слушала, о чём переговариваются старшие волшебники. А разговор их был действительно интересным и очень важным – Артур Уизли наконец-то решился на невиданную доселе по масштабам акцию.
- Они должны увидеть, что мы способны на что-то большее, чем незначительные нападения на провинциальные административные отделения Министерства, - тихо, но уверенно говорил мистер Уизли, - после этого сражения мы увидим, насколько мы сильны. Или же… - он запнулся, но Рон уверенно заявил:
- Тут не может быть вариантов, папа! Мы сильнее их и, главное, мы за справедливость. Проиграть могут только они!
- Я рад, что ты так оптимистически настроен, Рональд, - вздохнул Артур, - так и должно быть. Но позволь мне, как руководителю, надеяться на лучшее, а готовиться к худшему. Если всё пойдёт не так, как мы запланировали, то нам придётся переместиться в более отдалённое место.
- Не говори так, милый, - Молли сжала руку мужа и испуганно взглянула на него, - всё будет хорошо, я в это верю. К тому же, мы просто не имеем права проиграть.
- Всё, закрыли тему! – неожиданно громко заявил Джордж. – Во-первых, такими разговорами мы сами себя накручиваем, а, во-вторых, пугаем Гермиону. Так что больше это не обсуждаем.
Взгляды всех, сидящих за столом, устремились на девушку. Она смущённо подняла глаза и робко улыбнулась.
- Я в порядке, - произнесла она.
- Мы обязательно победим, - отчеканил Рон, и Гермиона понимала, что эти слова обращены именно к ней и, что они не сулят ничего хорошего. Её муж ненавидел Малфоя и под борьбой с режимом Пожирателей подразумевал борьбу именно с Люциусом. Гриффиндорка молча потянулась за чашкой чая. Она уже давно слышала о готовящейся акции, и вот, до неё остался всего лишь один день. Гермиона испытывала по этом поводу двоякие чувства – с одной стороны, она была бы счастлива, если бы Волдеморт был свергнут и убит, а Уизли и все остальные честные и добрые волшебники смогли бы выйти из подполья, но, с другой стороны, она очень чётко понимала, что при подобном развитии событий, Малфоя не спасёт ничего. То, что она ждёт от него ребёнка, только усугубит ситуацию, его обвинят в похищении и насилии. Поэтому девушка не знала, что думать и как поступить. «Как же я изменилась за последние полгода! - думала она. - Люциус перевернул мое мировоззрение, практически вывернул его наизнанку. Гарри не узнал бы меня теперь. Не поверил бы, что я боюсь нашей победы…»
Спустя еще несколько долгих минут завершился ужин, и Уизли разошлись по своим комнатам. Гермиона вышла из столовой самой последней и наткнулась на Рона, ожидавшего её в коридоре.
- Нам надо поговорить, - мрачно произнёс парень.
- О чём? – девушка не на шутку испугалась. «Он знает о том, что случилось между мной и Джорджем!» - пронеслось в её голове.
- Завтра решающий день.
- Нет, Рон, - облегчённо ответила Гермиона, - завтра просто первый большой бой и вряд ли он поставит точку в данном конфликте.
- Что, не веришь в нас? Думаешь, мы не можем противостоять этим подонкам? – ухмыльнулся Уизли.
- Ты говоришь глупости. Завтрашнее сражение не может ничего кардинально изменить хотя бы потому, что вы нападёте не на Министерство и Тёмного Лорда лично, а только на большое собрание в их клубе в Косом переулке. Вы даже не знаете точно, кто там будет.
- О, зато я отлично знаю, кого бы я хотел там видеть! – в темноте глаза парня сверкнули нехорошим блеском. – Уж поверь, я бы показал, на что способен.
- Рон! – Гермиона уже не знала, как объяснить мужу, что его ненависть не приведёт ни к чему хорошему. – Когда же ты поймёшь, что это не имеет смысла! Мы должны простить друг друга и попробовать наладить хорошие отношения, как это было когда-то.
- Простить? Тебя? Миона, мне не за что тебя прощать! – Рон схватил девушку за плечи и заставил глядеть себе прямо в глаза. – Но его, Миона, его я ненавижу! Как я могу простить, если он разрушил всё, что у нас было! Разрушил последнее, что оставалось у нас от прежней жизни!
- Рон, я понимаю, что тебе плохо, - голос Гермионы дрожал, она с трудом сдерживала слёзы, - но я ничего не могу сделать, ты сам должен все понять и хотя бы попытаться принять.
- Я отказываюсь! – прошипел Уизли. - Я не хочу ничего принимать! И Гарри тоже не принял бы! Конечно, будь у нас Гарри, всего этого не случилось бы, - парень перевёл дыхание. - Он не поверил бы, что ты надеешься на Пожирателя, а не на тех, кто всегда рядом, когда тебе плохо! Пойми же, Миона, Малфой просто избавился от тебя! Ему надоела игрушка, и он сплавил тебя, куда подальше! Неужели ты всё ещё надеешься, ну ты же умная, включи логику, любимая моя! – Рон перешёл на горячий шёпот, и Гермиона не успела опомниться, как он прижал её к стене и стал покрывать отрывистыми поцелуями шею и плечи. Девушка попыталась вырваться, но гриффиндорец был намного сильнее неё.
- Рон, ты сейчас уподобляешься тому, кого ненавидишь! – выдохнула она.
Волшебник замер и отстранился. Гермиона тут же вырвалась и отбежала от мужа.
- Не смей больше так делать, никогда, слышишь! – уже не сдерживая слёз, громко прошептала она. – И не лезь больше в мою жизнь!
Она развернулась и побежала вверх по лестнице. Оказавшись в своей спальне, она заперла дверь и упала на кровать. Девушку душили слёзы, а в ушах звучали безжалостные слова Рона: «Надоевшая игрушка», «Избавился», «Сплавил куда подальше». Она отказывалась в это верить. Если Уизли прав, то она просто дура, сто раз дура, но ведь она видела… она до сих пор ощущала на себе нежные ласки Малфоя, его прощальный взгляд, слышала его слова. «Он просил назвать ребёнка Арианой, - говорила с собой Гермиона, - значит, он думал обо мне и о нашем малыше. Мы ему небезразличны!» Она продолжала плакать, уже просто для того, чтобы выплеснуть накопившиеся эмоции. Девушка понимала, что отношения с Роном разрушены окончательно. Но рано или поздно это должно было случиться. Гермиона быстро повзрослела, а Уизли так и остался подростком-максималистом, который не желает видеть в мире полутонов и понимать сложные ситуации. Постепенно девушка успокоилась и, забравшись под одеяло, попыталась отогнать от себя мысли о готовящемся сражении. Почему-то ей казалось, что завтрашний день снова внесёт в её жизнь перемены и опять поставит перед нелегким выбором.
***

Согласно законам природы, утро сменилось днем, а затем наступил и тот самый вечер. Гермиона не вышла проводить Уизли. Во-первых, она не хотела видеть Рона и строить из себя примерную жену, целующую мужа на прощание, а, во-вторых, ей было ужасно плохо. Девушку тошнило не часто, но, если тошнило, то это был настоящий ужас. Поэтому весь вечер, пока Молли и прочие женщины, живущие в убежище, переживали и поддерживали друг друга, сидя на кухне, Гермиона пыталась справиться с бунтующим организмом. Когда её чуть-чуть отпустило, она отважилась спуститься вниз, чтобы выпить стакан воды.
- Гермиона, посиди с нами, - обратилась к ней миссис Уизли.
- Хорошо, - девушка послушно села рядом с Джинни.
- Их уже так давно нет, - нервно сжимая кулаки, сказала Молли, - вдруг что-то случилось?
- Что-то там определённо случилось, - внезапно ляпнула Гермиона. – Простите… - тут же смутилась она.
- Если они не вернутся, мы все, все погибнем, - причитала Молли. Она подняла на невестку полные слёз глаза и зло добавила:
- Ну, может и не все!
Гермиона резко вскочила. Она уже давно заметила, что отношение миссис Уизли к ней сильно изменилось, даже могла понять её, ведь для матери сын всегда на первом месте. Но такого юная ведьма вынести уже не могла. Сколько же можно тыкать её в то, что она ждёт ребёнка от Пожирателя!
- Пойду к себе! – выплюнула девушка.
Но, не успела она повернуться к двери, как раздался ужасный шум. Женщины бросились в холл, где уже находились изрядно потрёпанные волшебники. Гермиона мгновенно оценила ситуацию. Артур, Джордж и Рон были на месте, хотя все трое были окровавлены, а Рональд, к тому же, немного прихрамывал. Но вернулись не все. Не хватало троих.
- Господи, Артур, что случилось? – дрожащим голосом спросила Молли.
- Надо как можно скорее уходить, - прерывисто дыша, сообщил мистер Уизли. – Когда мы аппарировали, один из Пожирателей, Эйвери, кажется, уцепился за мой рукав. Как я ни старался, не мог его стряхнуть. Так что он увидел, где мы скрываемся.
- О, Мерлин! – Молли прижала пальцы к губам подавляя крик.
- Быстро! – приказал Артур. – У нас не больше пяти минут.
- Увы, мой враг, у вас их уже нет! – раздался чей-то голос.
Гермиона похолодела. Это был… она обернулась и чуть не упала в обморок. В дверях стоял Люциус, а за его спиной виднелось около десятка Пожирателей. Все держали волшебные палочки наизготове и собирались по первому же приказу Малфоя ринуться в бой.
Девушка отступила на несколько шагов. Ей вдруг стало страшно, показалось, что Рон был прав и Люциусу наплевать на неё. Сейчас её убьют, и всё будет кончено. Малфой даже не смотрел в сторону девушки.
- Ты разозлил меня, Артур, - угрожающе усмехаясь, заговорил Люциус. – Что за нападения на мирные административные собрания? Где военная этика, Уизли?
- Тебе ли рассуждать об этике, Малфой? – спокойно ответил Артур. По лицу Пожирателя пробежала секундная тень, но он мгновенно совладал с собой.
- Вперёд! – скомандовал Люциус и тут начался ад.
Гермиона только один раз в жизни находилась посреди такого шума и всеобщего ужаса. Во время битвы за Хогвартс. Но тогда она до последнего верила в победу правых сил, у неё были средства и возможности, чтобы бороться, была цель. Теперь же вокруг царил животный страх, Пожиратели яростно бросились в схватку, холл наполнился запахом крови, по воздуху летали различные проклятия. Каким-то чудом Гермионе удалось дойти до лестницы и незамеченной подняться наверх. Она видела, как Малфой сражается с Артуром, с какой ненавистью выкрикивает смертельные заклинания и как тоже самое делает её свёкор. Девушка наблюдала за битвой с лестничного пролёта, она понимала, что её присутствие внизу всё только осложнит. У неё не было палочки, невербальной магией она владела не настолько хорошо, чтобы отражать заклятия Пожирателей, к тому же её мог схватить неизвестный волшебник, и это точно ничем бы хорошим не закончилось ни для нее, ни для Люциуса, ни для их ребенка. Поэтому Гермиона, затаившись в тени, напряжённо наблюдала. Одиннадцать Пожирателей против десяти сопротивленцев. Кто-то падал и снова вставал, а кто-то оставался неподвижно лежать. Гермиона видела, как отчаянно сражается Молли и укорила себя в том, что несколько минут назад была к ней жестока.
- Авада Кедавра! – прокричал Люциус, и девушка с ужасом смотрела на то, как проклятие пролетает в миллиметре от мистера Уизли и попадает в одного из бывших орденовцев. Словно в замедленной съёмке, Гермиона увидела, как мужчина роняет палочку и падает на пол, а Люциус даже не обратил на это внимания. Он продолжал дуэль с Артуром, но теперь ему приходилось труднее – на помощь отцу пришёл Рон, который, наконец-то расправился со своим противником.
«Он только что убил человека, Господи, онтолькочтоубилчеловека, убилчеловека! - пульсировала мысль в голове Гермиона. - На моих глазах!»
«А что ты думала, зачем он явился сюда? Чтобы подарить тебе букет? - зло подумала она. – Как будто ты не видела, как он убивал людей, школьников, во время битвы за Хогвартс!»
Но тогда всё было не так…
Гермиона заставила себя оторваться от своих мыслей и вновь взглянуть на битву.
- Не может быть! – не сдержала она шёпота. Пожиратели были… побеждены? Только один человек в чёрном плаще оставался на ногах – Люциус. Он продолжал сражаться с Артуром и Роном, но теперь, скорее, отбивался. Малфой не рассчитал свои силы. Случайно придя на собрание, на которое и решили напасть Уизли, и по воле того же случая оказавшись на другом конце дома в сам момент атаки, он легкомысленно решил, что с десятком подручных справится с ненавистными рыжими волшебниками и… заберёт Гермиону. Но спонтанные решения не всегда бывают самыми лучшими, и маг только что в очередной раз в этом убедился. Мало того, что гриффиндорка куда-то исчезла в самом начале сражения, так еще и он все больше и больше сдавал свои позиции с каждой минутой неравного боя.
- Экпеллиармус! – выкрикнул Рон. Малфою не удалось отразить заклинание, и палочка выскользнула из его руки. Младший Уизли злорадно расхохотался.
- Ну, вот ты и попался, ублюдок!
- Не думал, что кучка гриффиндорцев сможет противостоять Пожирателям Смерти? – язвительно спросил Джордж. Люциуса постепенно обступали оставшиеся в живых члены сопротивления.
«Чёрт возьми, где Гермиона?! - думал Малфой. – Я же видел её здесь!»
Его окончательно прижали к стенке. Гермиона, затаив дыхание, наблюдала за разворачивающимися перед ней событиями из своего укрытия. Интуиция подсказывала ей, что выходить пока не время.
- На колени! – яростно выплюнул Рон.
- Заставь меня, сопляк, - усмехнулся мужчина.
- Ты у меня за всё ответишь! – гриффиндорец бросился на Малфоя, но нарвался на его тяжёлый кулак. Хоть Люциус и предпочитал сражаться с помощью магии, но, в случае экстренной необходимости, мог применить и физическую силу. Рон вытер рукавом разбитый в кровь нос и угрожающе занёс палочку:
- Авада…
- О да, Уизли, вперёд! – Малфой откровенно насмехался над парнем. – Ну, продолжай. Или забыл заклятие?
- Рон …, - мистер Уизли сделал попытку выхватить волшебную палочку из рук обезумевшего сына, который наконец-то дорвался до своего врага, но парень не позволил сделать это.
Гермиона не могла больше выдержать. Она вскочила и бросилась вниз. Буквально через секунду оказавшись в холле, она громко воскликнула:
- Прекратите немедленно!
Люциус облегчённо выдохнул, Артур и Молли озабоченно переглянулись, а Рон взглянул на жену пылающими от ненависти глазами.
- Прекратите, - чуть менее уверенно повторила девушка.
- Как ты не понимаешь, мы должны избавиться от него?! – яростно прошептал Рональд. - Он – причина всех наших бед!
- О присутствующих не говорят в третьем лице, Уизли, - отчеканил Малфой.
- О, заткнись! – прошипел парень.
- Замолчите оба! – приказала Гермиона. Все, уцелевшие после битвы, глядели на неё с удивлением и все ждали, что же будет дальше. Девушка перевела дыхание и взглянула на Люциуса. В глубине его глаз плескалась тревога, но, в целом, мужчина был спокоен.
- Довольно странная ситуация, - подал голос Джордж, - мы колеблемся, стоит ли нам убивать правую руку Тёмного Лорда, его, - он усмехнулся, - близкого родственника!
Гермиона вздрогнула, а Люциус еле уловимо поджал губы.
Старший сын Артура стал прогуливаться по коридору, продолжая издевательски оценивать сложившуюся ситуацию, и, в определённый момент, повернулся спиной к товарищам по оружию. Взгляды волшебников на секунду обратились к нему, и Малфою хватило этого, чтобы произнести: «Акцио, палочка!», схватить Гермиону за руку и отойти на несколько шагов.
- Пусти её, сукин ты сын! – заорал Рон.
- Если хоть кто-то осмелиться произнести хотя бы одно заклятие, она умрёт на месте, - предупредил Малфой, приставляя свою палочку к виску Гермионы.
- Это подло – прикрываться беременной девушкой, - в голосе Артура сквозило неприкрытое презрение.
- Зато очень эффективно, - ухмыльнулся Люциус. – Ты! – свободной рукой он указал на Молли. – Сюда!
- Что? – мистер Уизли не мог поверить своим ушам. – Ты не осмелишься!
- Считаю до трёх! – ответил Пожиратель.
- Я запрещаю тебе это делать, Молли!
Миссис Уизли колебалась. Несмотря на все свои слова, она продолжала любить Гермиону и очень жалела её, и теперь, когда девушке, по её мнению, грозила опасность, считала, что должна ей помочь. Но, с другой стороны, Малфою нельзя было доверять. Кто знает, что у него на уме…
Молли всё-таки сделала шаг вперёд.
- Мама! – почти одновременно воскликнули Рон и Джордж.
- Спокойно, мальчики, - коротко ответила она. – Всё в порядке.
Женщина подошла к Люциусу и спросила:
- Что тебе надо?
- Пойдёшь со мной, - Малфой перевёл палочку на Молли. – И не думай сопротивляться!
- Молли! – с надрывом воскликнул Артур.
- Я знаю, что делаю, - отрезала волшебница.
Под гробовое молчание Люциус вывел обеих женщин из коридора. Спустя мгновение они оказались на улице, после чего быстро отошли от дома на безопасное расстояние.
- Дай мне руку, Молли, - в голосе Люциуса уже не было жестокости и насмешки, он был сосредоточен и серьёзен.
- Куда мы? – обронила Гермиона.
- Увидишь, - последовал ответ.
- Ты совершаешь большую ошибку, Люциус, - попыталась спасти ситуацию миссис Уизли. – Оставь нас и всем будет лучше.
- Не говори ерунды, - перебил её Малфой, - моей ошибкой был договор с твоим мужем. А ты нужна не мне, а, в первую очередь, мисс Грейнджер.
- Миссис Уизли, - пробормотала Молли.
- Неужели? – Люциус язвительно приподнял бровь и протянул руку. Женщине не оставалось ничего другого, кроме как вложить в неё свою ладонь.
Малфой крепче прижал к себе Гермиону, сжал пальцы вокруг ладони Молли и аппарировал.

- Где мы? – спросила Гермиона, оглядываясь вокруг. Горы, покрытые туманом леса и холодный воздух – вот, что окружало их.
- В Шотландии. Вперёд! – и, продолжая держать Молли под прицелом волшебной палочки, и все также обнимая Гермиону, Люциус повёл их по узкой тропинке куда-то вниз по откосу.

Дорогие читатели! Настала такая ужасная пора - время перед сессией, а скоро грядёт и сама сессия. Так что продолжение фанфика ждите в конце июня, не раньше! Надеюсь на взаимопонимание, ваша Магдалена

|| [В оглавление] ||