Библиотека

Эрина не помнила, как добралась до дома. Каким-то чудом она всё-таки оказалась там раньше Люциуса, хотя шла с черепашьей скоростью. Для неё мир рухнул. Она могла бы на равных бороться за сердце Малфоя с чистокровной волшебницей из хорошей семьи, с достойной соперницей, но то, что она увидела, повергло девушку в шок. Её муж, один из самых преданных Лорду Пожирателей, носитель чистокровных идеалов, спутался с грязнокровкой, которая только недавно закончила школу? Это не укладывалось у Эрины в голове. Ещё больше её пугало то, что у Люциуса и Гермионы были серьёзные отношения. Иначе он бы не стал окружать дом, в котором жила юная волшебница, такой серьезной защитой. А эта сцена? При одном воспоминании о том, как страстно Люциус целовал девчонку, как обнимал её, на глаза миссис Малфой набегали слёзы. «Что он в ней нашёл?! - горько думала она. - Ничего выдающегося! Почему, почему он не любит меня?»
Оказавшись, наконец, в Малфой-мэноре, Эрина первым делом достала их с Люциусом свадебные колдографии. Она перебирала снимки, и ей казалось, что это было давно, наверное, в другой жизни. Волшебница вспомнила их первую брачную ночь, когда они долго и до изнеможения любили друг друга, а также множество других ночей, проведённых вместе. А потом всё закончилось. В жизни Малфоя появилась грязнокровка. Или она была и раньше, только Эрина не догадывалась об этом? Может быть, он боролся с собой? Может, он и женился на ней, чтобы преодолеть свою нездоровую тягу к вчерашней школьнице? Эрину мучило столько вопросов, на которые никто не мог дать ей ответов. Она не знала, что приводит её в большее бешенство – то, что её муж предпочёл ей грязнокровку, малолетку или просто обычную девушку, без выдающейся внешности и связей. Скорее всего, всё вместе.
- Нет, - прошептала Эрина, подходя к зеркалу. Она прижалась лбом к холодному стеклу и, закрыв глаза, продолжила:
- Ты только мой, Люциус. Ты женился на мне и у тебя есть обязательства.
Волшебница взяла ярко-красную губную помаду и написала на зеркале огромными буквами «война».
- Я объявляю тебе войну, грязнокровка. Ты не заберёшь у меня мужа.
Затем Эрина убрала надпись с помощью заклинания и направилась в ванную. У неё был ограниченный выбор средств в ведении этой войны. Девушка сразу решила, что никто не должен узнать о её проблеме. Конечно, она могла бы пожаловаться отцу и на следующий день ни грязнокровки, ни Малфоя больше не было бы на этом свете. Но Эрине хотелось вовсе не этого. Она не могла позволить Люциусу умереть. Поэтому ей не оставалось ничего другого, кроме как прибегнуть к исконно женским средствам.
Когда Малфой вернулся в особняк, дом казался пустым. Никаких следов присутствия его жены, нигде не горел свет, даже камины не приветствовали хозяина замка привычным потрескиванием поленьев. Это не понравилось Люциусу, он предпочитал контролировать Эрину. Но, когда маг поднялся в свою спальню, его ждал сюрприз.
- Люциус… - раздался тихий голос в темноте. В следующую секунду зажглось несколько свечей, и Малфой увидел свою жену, которая лежала на постели слегка прикрытая полупрозрачным покрывалом.
- Иди ко мне, - предложила она.
На какое-то мгновение Люциус возненавидел всё вокруг. Мир, который заставлял его выбирать между двумя женщинами, с каждой из которых его связывало нечто серьёзное, был явно несправедлив. Если бы не было Волдеморта, Малфой никогда бы не столкнулся ни с Гермионой, ни с Эриной. Он спокойно жил бы с Нарциссой.
- Дорогая… - пробормотал он, чтобы потянуть время, - это… какой-то сюрприз?
Эрина прикусила губу, чтобы не швырнуть в мужа Круцио. Он так спокойно держался, как будто не был час назад в объятиях грязнокровки.
- Разве тебе не нравится? – чарующе улыбнулась она и встала с постели. На ней ничего не было, и мягкий свет свечей красиво озарял её тело. Люциусу стало нехорошо. Сейчас, после всего того, что было между ним и Гермионой, он просто не мог спать с Эриной. Это было бы предательством по отношению к обеим.
- Ведь нравится, правда? – прошептала девушка, кладя руки на плечи Малфоя. – Разве я не самая красивая ведьма, которую ты когда-либо встречал? – она нежно провела языком по его шее и стала расстёгивать мантию. – Отвечай мне, милый, - мантия упала на пол.
- Безусловно, - голос Люциуса слегка дрожал. Мужчина избегал прикасаться к Эрине и изо всех сил прижимал руки к бокам.
- Я красивая, - рубашка последовала вслед за мантией, - умная, - поцелуй в сонную артерию, - талантливая ведьма, - руки Эрины уже расстёгивали брюки Люциуса, - чистокровная, - она прижалась к нему так, что мужчина смог почувствовать прикосновение обнажённой женской груди к своему торсу, - и мой отец не кто-нибудь, а сам Лорд Волдеморт, - Малфой не смог сдержать приглушённого стона, когда Эрина пробежалась пальцами по его члену, - и, я думаю, что лучше меня тебе не найти.
- К чему такие разговоры? – Люциус попытался отпрянуть, но Эрина цепко держала его своими коготками.
- А к тому, милый, - пальцы стали действовать быстрее, - что мне надоели твои отговорки. Ты мой муж и я хочу тебя. Поэтому сегодня ты будешь со мной. Ну, ты же хочешь… - страстно шептала она, обжигая кожу Малфоя горячим дыханием.
И он действительно хотел. Если бы Эрина затеяла это ещё вчера, то не возникло бы никаких проблем. Но теперь… в памяти Люциуса чётко всплыли недавние события – Гермиона, бегущая к нему, её страстный поцелуй…
- Да… - довольно простонала Эрина, наконец-то почувствовав на себе мужские руки. Но они вовсе не ласкали. Они осторожно, но целенаправленно отталкивали её.
- Что? – непонимающе взглянула она на Малфоя? Мужчина отстранил от себя девушку, застегнул брюки и покачал головой.
- Нет.
- Что нет? Почему нет?! – волшебница была в бешенстве.
- Прости меня, - Люциус протянул вперёд руку, чтобы погладить Эрину по щеке, но она в ярости отступила.
-Прости меня? Это всё, что ты можешь сказать?
- Эрина…
- Знаешь что, Люциус?! – она вновь стояла вплотную к нему и, взяв его голову в свои руки, зло прошипела:
- Не рассказывай мне сказочки! Я прекрасно вижу, что ты можешь и хочешь! Только, очевидно, не меня!
Малфой с силой оторвал от себя её руки и заставил отступить на несколько шагов.
- Успокойся, - бросил он. – Поговорим потом. Сейчас ты просто неспособна ясно мыслить.
Маг подобрал с пола мантию и рубашку и пошёл к выходу.
- Куда ты? – сквозь слёзы закричала Эрина.
- Я переночую в спальне для гостей, - последовал короткий ответ.
Дверь за Люциусом захлопнулась.
- Ненавижу тебя! – вложив в свои слова всю ненависть и отчаяние, выкрикнула девушка. – Слышишь меня, Люциус Абраксас Малфой, не-на-ви-жу! Ты мне ещё ответишь за это унижение! Ответишь!
Эрина обессилено упала на кровать и разрыдалась. Она не ожидала, что её ждёт такой оглушительный провал. Очевидно, Грейнджер занимала в сердце Люциуса гораздо большую часть, чем казалось миссис Малфой.

Люциус действительно расположился на ночь в спальне для гостей, хотя поначалу ему хотелось запереть Эрину в особняке, а самому отправиться в какой-нибудь отвратительный кабак в Косом Переулке и напиться до беспамятства. Но такое поведение не подобало зятю Тёмного Лорда, поэтому Малфою пришлось ограничиться бутылкой огневиски и стаканом, который он со всей злостью кидал об стену, а потом чинил с помощью заклинаний. Люциус ненавидел всех, в первую очередь себя за то, что попал в такую невообразимую паутину. Ему также было жаль Эрину, которая была невиновата в том, что он не смог её полюбить. О Гермионе маг сокрушался чуточку меньше, так как всё ещё питал к ней двойственные чувства, хотя симпатия и перевешивала ненависть во много раз. Наконец Люциус заснул неспокойным сном, при этом он часто просыпался от кошмаров, которых не мог вспомнить. Когда, несколько месяцев назад он мечтал о том, чтобы в его жизни что-то изменилось, то он и представить себе не мог, куда его заведут эти желания.
***
Малфой понимал, что надо быстро менять тактику. Его семейные проблемы перемежались с проблемами на работе. Эрина стала жёсткой и почти не разговаривала с ним. С того знаменательного вечера мужчина ночевал исключительно в спальне для гостей. Люциусу оставалось только надеяться на то, что его жена не знает, с кем он проводит вечера. А Волдеморт всё время давил на него, спрашивая, как продвигается расследование побега Гермионы. Малфой клонил к тому, что девушка, скорее всего, покинула страну вместе с семьёй своего мужа. Но Хозяина явно не устраивал такой ответ, он требовал более тщательного и досконального расследования. Люциус боялся и за себя, и за свою гриффиндорку. Один потянул бы за собой другого, потому что они были слишком связаны. Малфой долго раздумывал, и в итоге принял непростое решение.
***

- Гермиона… - обратился Люциус к гриффиндорке. Его голос был грустным, но в нем отчетливо слышались нотки тревоги.
- Что? – девушка напряглась.
Мужчина тяжело вздохнул и произнёс:
- Мы больше не можем быть вместе. Это слишком опасно.
- Что-то случилось? – дрожащим голосом спросила Гермиона.
- Да. Во-первых, Лорд недоволен тем, что я до сих пор не раскрыл твой побег. А, во-вторых, домовик рассказал мне, что видел неподалёку отряд Пожирателей. Не знаю, что они здесь делали, но это слишком опасно.
- И что же теперь будет?
- Я принял решение, - Малфой обернулся к ней, и в его взгляде мелькнула боль. – Уизли возьмут тебя к себе.
- Что? – Гермиона не верила своим словам. – Но вы же сами говорили, что они никогда…
- Мне неприятно признавать это, - перебил её Люциус, - но сейчас они могут обеспечить тебе большую безопасность. Если их до сих пор не нашли…
- Вы даже не спросили, хочу ли я! – воскликнула девушка и вдруг застыла. Она сказала нечто очень странное. Разве она не мечтала вновь оказаться в окружении любящей семьи, увидеть Рона, Джинни, Джорджа?
- А ты предпочитаешь остаться в этом доме и ждать, когда сюда придут Пожиратели? – Малфоя бесил отказ понимать элементарные вещи. – Подумай, ведь тогда я ничем не смогу тебе помочь.
- Я понимаю, но… Когда?
- Завтра, – коротко ответил Люциус.
- Так скоро? – глаза девушки были широко раскрыты.
- Я уже договорился с Артуром, – было видно, что волшебнику трудно произнести эти слова.
- Вы… с мистером Уизли договорились? – Гермиона не могла себе представить, как такое возможно.
- Да, я написал ему письмо, которое отправил с личной совой. Она нашла его и, как это ни странно, принесла ответ. Мы условились о встрече завтра на нейтральной территории.
- И он поверил вам? Я хотела сказать, что… - смутилась Гермиона.
- Имеешь в виду, не думает ли он, что это блеф, и я просто заманиваю его в ловушку, где на него накинется толпа Пожирателей? – хмыкнул Малфой.
- И это тоже. И, может быть, вас будет ждать всё сопротивление, чтобы убить… - глаза Гермионы заблестели и Люциус задумался, неужели она волнуется за него?
- Уизли может не волноваться, я не собираюсь арестовывать его. Во всяком случае, не завтра, – ответил волшебник. – Что же до него самого… у меня есть козырь – ты. Если что-то пойдёт не по моим условиям, они тебя не получат.
- Это ужасно, - пробормотала гриффиндорка.
- Это война, девочка, – обронил Малфой.
- Война закончилась…
- Нет. Она продолжается. Один Бог знает, когда она закончится по-настоящему, - столько горечи в голосе Люциуса Гермиона не слышала никогда. – Завтра ты будешь у Уизли… в относительной безопасности, - вернулся он к изначальной теме разговора.
- Боже мой, - прошептала девушка, - это значит… значит, что я… что вы…
- Что мы больше не увидим друг друга, - резко и зло сказал Люциус. – По-крайней мере, какое-то время. Ты будешь скучать по мне, девочка? – нарочито иронично произнёс он, но дрожание в голосе было не скрыть за напускным безразличием.
- Не язвите, пожалуйста, не надо, - всхлипнула девушка.
Мужчина подошёл к ней и сел рядом. Он обнял её, и Гермиона уткнулась в его грудь. Люциус же зарылся лицом в её волосы и прошептал:
- Я всё равно тебя найду. Ты моя.
- Я не хочу к Уизли, - еле слышно произнесла девушка. Она действительно этого не желала. Она была бы рада провести остаток жизни вот так, в объятиях Малфоя.
- Надо, - он погладил её по спине, - к тому же, разве тебе их общество не более приятно, чем редкие визиты Пожирателя Смерти?
Рыдания Гермионы стали ещё сильнее. Она вцепилась в плечи Люциуса так сильно, как будто он был её последней надеждой, её спасением.
Они долго сидели, обнявшись, пока Гермиона, наконец, не успокоилась. Она немного ослабила хватку и Малфой смог заглянуть в её заплаканные глаза и сказать:
- Не плачь больше. Думай о хорошем.
- В моей жизни нет хорошего, - покачала головой девушка.
- Неправда, есть, - Люциус положил руку на живот Гермионы и, сглотнув, произнёс:
- Если ребёнок родится до того, как…
- Нет! – девушка сжала его пальцы. – Не говорите… не говори так. Это ещё не скоро…
- Всё равно, - Люциус чувствовал, что должен хоть что-то сказать, чтобы сдержать эмоции, но голос все же предательски дрожал, - если родится девочка, назови её Арианой, хорошо? – он не отрывал взгляда от пухлых губ Гермионы.
- А если мальчик? – прошептала она.
- Нет. Будет девочка, - это были его последние слова, потому что больше сдерживаться Малфой не мог. Он прижал её губы к своим, тем самым заставляя приоткрыть рот, чтобы он мог коснуться её языка, кто знает, может быть, в последний раз. Гермиона отвечала ему, она кусала его губы, с силой дергала за волосы, вынуждая его быть таким же жёстким. Руки Люциуса быстро переместились вниз, к краям её свитера и потянули его наверх. Девушка подалась назад и позволила любовнику стащить с себя этот ненужный предмет одежды. Несколько мгновений она оставалась прогнувшейся назад. Малфой скользнул взглядом по тонкой шее, по бешено вздымавшейся груди и пообещал себе, что не отпустит Гермиону. Да, сейчас он вынужден передать её на попечение Артуру, но это только на время. Когда-нибудь он снова найдёт её и они будут вместе, потому что она нужна ему.
- Ты нужна мне, - хрипло сказал он, медленно снимая с Гермионы бюстгальтер. Когда девушка наконец-то смогла вздохнуть полной грудью, она прошептала:
- Если бы ты знал, насколько ты мне нужен!
Она быстро расстёгивала его рубашку, целуя каждый сантиметр открывавшейся кожи. Люциус тяжело дышал, пока она раздевала его. Ещё никогда Гермиона не была такой страстной, такой инициативной. Он позволил ей толкнуть себя и упал на спину, давая возможность оказаться сверху. Она наклонилась над ним, и мужчина поймал ртом напряжённый сосок. Тут же припав к нему, Люциус стал играть с тугим комочком, то нежно посасывая, то покусывая, в то время как его руки блуждали по телу Гермионы, вызывая в нём предвкушение райского блаженства. Потом он переключился на вторую грудь, а девушка гладила его по волосам. Но вскоре она заставила мужчину оторваться от этого увлекательного занятия и жадно поцеловала. Малфой был шокирован таким раскованным поведением, но оно ему нравилось. Гриффиндорка спускалась всё ниже, оставляя на груди и животе Люциуса горячую дорожку поцелуев. Она нежно облизала его возбуждённый член, заставляя застонать от удовольствия. Гермиона ласкала его ртом, чувствуя на своей голове его руку, которая задавала направление и темп. Она так многому научилась за это время, что стала настоящей женщиной, умеющей доставить любовнику удовольствие. Гермиона даже представить не могла, что была бы способна творить такое в постели с Роном. Впрочем, в такие моменты она не думала ни о Роне, ни о ком-либо ещё. Существовал только один человек – Люциус Малфой.
- Ммм, хватит, - Люциус подтянул девушку к себе и снова жадно припал ртом к её груди. Гермиона обвила его голову руками и вдохнула тонкий аромат, исходивший от его волос. Мужчина осторожно положил её на спину и продолжил ласки, терзая губами и руками каждый миллиметр тела своей возлюбленной. Он отыскал самую чувствительную точку её тела и погладил чуткими пальцами. Гермиона вскрикнула, а потом прошептала пересохшими губами:
- Ещё…
Люциуса не надо было уговаривать. Он скользнул языком по гладкой коже внутренней поверхности бедра и затем раздвинул пальцами влажные складки между ног Гермионы. Она выгнулась и застыла в ожидании самых сладких ощущений, которые только возможны. Язык и губы Малфоя ласкали её, даря ощущение полёта куда-то далеко. Девушка извивалась под ними, тяжёлое, учащённое дыхание перемежалось стонами и криками и вот, Гермиона, наконец, вскрикнула в последний раз и затихла. Она обожала эти моменты, когда тело ещё плавало на волнах оргазма, но знало, что будет продолжение и что предстоит ещё не одна минута неистовых ласк и удовольствия.
- Моя девочка… - голос Люциуса был близко, и Гермиона отыскала его губы. Она слегка толкнула его и, когда Малфой оказался на спине, оседлала мужчину и начала быстро двигаться. Люциус крепко держал её за бёдра, его взгляд был прикован к покачивающейся груди девушки.
- Теперь я хочу, чтобы ты была снизу, - пробормотал он, поднимаясь и заставляя Гермиону скатиться на бок, - чтобы ты мне подчинялась.
Они поменялись местами. И сейчас уже Люциус оказался сверху, прижимая Гермиону к простыни. Девушка обнимала его руками и ногами, он принадлежал только ей, и гриффиндорка не собиралась ни с кем делиться.
- Дааа… - прохрипел Люциус, изливаясь в Гермиону.
- Ахх… - застонала она, ощущая, как сокращаются её мышцы, вновь даря ощущение полёта.
Мужчина повалился на кровать рядом с Гермионой, и они оба еще долго не могли восстановить дыхание. Через какое-то время девушка почувствовала, как пальцы Люциуса обвили её ладонь.
- Я не отпущу тебя, - хрипло сказал он, и юная гриффиндорка знала, что это значит. Она всегда будет принадлежать только ему, где бы ни находилась.
- Я хочу спросить… - Гермиону давно мучил этот вопрос, но она боялась, что Люциус озвереет, как только услышит его. Но сейчас был такой волшебный момент, и Малфой был настолько расслаблен и поглощен ею, что девушка решилась.
- Твоя жена… она… - Гермиона покраснела и запнулась.
- Я давно не сплю с ней, если ты это имеешь в виду, - ответил Люциус. Его пальцы сжались сильнее.
Гриффиндорка затаила дыхание. Ради неё, ради магглорождённой школьницы он оставил дочь Волдеморта, чистокровную красавицу!
Они ещё очень долго лежали вместе. Даже слишком долго. Взгляд Гермионы случайно упал на часы. Была почти полночь.
- Боже мой, уже двенадцать! – воскликнула она. – Тебе же надо домой!
- Нет, – помолчав, ответил Малфой. – Не сегодня.
- То есть?
- Сегодня я останусь с тобой. А утром отведу тебя к Уизли.
Гермиона была шокирована. Ещё ни разу Люциус не оставался с ней на ночь. Их отношения действительно менялись.
- Иди ко мне, - ласково прошептала волшебник, крепче прижимая к себе девушку. – Спи, – он поцеловал её в лоб.
- Спокойной ночи, - сбивчиво ответила Гермиона, касаясь губами его плеча. Ей было так хорошо, так спокойно в объятиях Люциуса. Они оба быстро заснули, согревая друг друга своим теплом. А где-то далеко-далеко от этого маленького домика, в огромной спальне Малфой-мэнора, навзрыд плакала Эрина. Впервые её муж не пришёл ночевать домой. Она стремительно проигрывала эту войну.
***

Люциус проснулся рано утром, когда Гермиона ещё спала. Он принял душ, выпил чашку кофе и присел на край кровати, внимательно рассматривая спящую девушку. Мужчина всматривался в каждую чёрточку её лица, словно старался навсегда запомнить эти нежные контуры. Гермиона потянулась и открыла глаза.
- Пора идти, - сухо произнёс Люциус. Он встал с постели и отошёл к окну, пытаясь скрыть нахлынувшие на него эмоции.
- Уже? – растеряно спросила гриффиндорка.
- Да.
Девушка быстро оделась и собрала немногие, нужные ей вещи.
- Я готова.
- Позови домовика, пусть принесёт тебе чашку кофе, - произнёс Люциус. Он по-прежнему стоял у окна.
- Я не смогу выпить ни капли. Слишком волнуюсь. – Гермиона подошла к Малфою и положила руку ему на плечо. – Обещайте мне… обещай, что вернёшься.
Люциус сжал пальцы Гермионы и пробормотал:
- Ты не о том думаешь.
- Обещай! – с надрывом повторила она.
Волшебник обернулся. Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых он увидел такой страх, что не выдержал и крепко прижал её к себе.
- Я обещаю, - сказал он, - обещаю тебе.
Гермиона тихо всхлипывала. Люциус гладил её по волосам, стараясь успокоить и её, и себя. Когда Малфой впервые привёл девушку в этот дом, он даже представить себе не мог, во что это выльется. Даже в страшном сне магу не могло присниться, что ему будет больно расставаться с гриффиндоркой.
- Всё, всё, - произнёс он, отстраняя её от себя. – Нам пора.
Гермиона надела куртку и послушно пошла вслед за Люциусом. Она ни разу не обернулась на дом, пока они шли по дороге прочь. Когда они вышли за пределы защиты, Малфой взял её за руку. Девушка понимала, что это не просто так. В любой момент могло произойти всё, что угодно, это была свободная для передвижения и аппарации зона.
- Сейчас мы аппарируем в то место, что назначил Артур, – объяснил маг. – Он уже должен быть там. Ты готова?
- Сейчас… сейчас, - Гермиона колебалась, она не знала, как ей выразить своё желание. Ей хотелось, чтобы Люциус поцеловал её, в последний раз, на прощание. Делать это на глазах у мистера Уизли она бы не смогла.
Видимо, Малфой прочёл это желание в её глазах, потому что наклонился к девушке и жадно поцеловал её губы. Но это был короткий поцелуй, через несколько секунду Люциус отстранился и убрал с лица Гермионы растрёпанные пряди. Затем он крепко взял её за обе руки, и пара исчезла в воздухе с лёгким хлопком.

Артур Уизли действительно уже ждал их. Он не послушал Джорджа, который убеждал его, что следует взять Малфоя в плен, и пошёл на встречу один, никому не сказав о месте их встречи. Артур считал, что Люциус не блефует. Он тоже видел, какими взглядами Малфой и Гермиона обменивались в камере и считал, что девушка что-то да значит для Пожирателя. В целях безопасности мистер Уизли решил ничего не говорить об этом Рону, опасаясь, что парень может не совладать с эмоциями.
Волшебник услышал за своей спиной лёгкий хлопок и обернулся, на всякий случай, выставив вперёд палочку. Люциус презрительно усмехнулся.
- Рассчитывал на то, что сюда явится боевая группа из Министерства?
- Была такая мысль, - Артур увидел, что Малфой крепко держит Гермиону за руку. Девушка выглядела немного испуганной, но в целом казалась здоровой.
- Миона, иди сюда, - позвал её Артур. – С тобой всё в порядке?
- Нет, я держал её в каменном мешке на воде и хлебе, - съязвил Люциус.
- Иди сюда, - Уизли протянул руку, но Гермиона колебалась. Она подняла на Малфоя глаза, словно прося разрешения и одновременно моля о возможности не покидать его.
- Иди, иди, - пальцы Люциуса пробежались по лицу гриффиндорки, слегка задержались на её губах, а потом он легонько толкнул девушку вперёд. – Иди, – с нажимом повторил он.
Гермиона разжала пальцы и медленно пошла по направлению к напряжённому Артуру. Ей казалось, что прошла целая вечность, пока она не оказалась рядом со своим свёкром.
- Прощай, Люциус, - сказал Артур, беря Гермиону за локоть. – Благодарю за честную игру.
- Аналогично, – ответил Малфой, не отводя глаз от Гермионы.
Мистер Уизли крепче сжал руку Гермионы и аппарировал вместе с ней в неизвестном направлении. Люциус знал – у него мало шансов вновь увидеть гриффиндорку и своего ребёнка, Уизли не отдадут свою драгоценную Миону по-хорошему.
«Что же, - подумал Малфой, - значит, я заберу тебя по-плохому».

|| [В оглавление] ||