Библиотека

Люциус нервно постукивал пальцами по столу и бросал злые взгляды на часы. Справа от него сидел Драко, который тоже поминутно смотрел на стрелки и безуспешно пытался унять нервную дрожь. Оба Малфоя ждали новую обитательницу их особняка. Эрина безбожно опаздывала к завтраку, а начать приём пищи без дамы мужчины не могли. Поэтому им приходилось терпеливо ждать. Когда часы пробили девять, Люциус сжал пальцы в кулак и раздражённо прошипел:
- Да что она себе позволяет!
- Вы что-то сказали, Люциус? – раздался звонкий голос и Малфои наконец-то имели счастье лицезреть входящую в столовую мисс Блэк. На девушке был надет почти прозрачный пеньюар приятного бордового цвета. Люциус смерил туалет племянницы тяжелым взглядом и гробовым голосом произнёс:
- Мисс, хоть вы и обладаете несравненно высоким происхождением, позвольте напомнить вам элементарные правила поведения – в этом доме не принято опаздывать к завтраку, обеду и ужину, а также появляться за столом в таком наряде. Вы не в притоне.
- Простите… - Эрина опустила глаза, но вскоре лукаво взглянула на Малфоя и сказала:
- Но ведь вы не отправите меня сейчас переодеваться? Я так голодна… - она взмахнула ресницами и Люциус, мысленно посылая в раздражающую его девицу не одну пару Авад, обречённо кивнул и жестом пригласил её к столу.
- Доброе утро, Драко! – Эрина переключила внимание на младшего Малфоя.
- Доброе, - невразумительно пробурчал он, изо всех сил стараясь не покраснеть и не побледнеть сверх меры.
- А когда ты возвращаешься в свой университет? – спросила она.
- Сегодня днём, - тихо ответил парень, не глядя на собеседницу.
- Как жаль… мы так и не успели пообщаться, а мне бы так хотелось…
- Мисс Блэк! – не выдержал Люциус. – Вам слишком много хочется. Советую быть более сдержанной. «И убери руки от моего сына!» - мысленно добавил он. Отец прекрасно видел, как его отпрыск реагировал на присутствие молодой девушки, и меньше всего ему хотелось, чтобы Драко попался в ловушки этой юной интриганки.
- Я попробую, - кокетливо улыбнулась Эрина. Сегодня она не была настроена ругаться. Наоборот, ей хотелось расположить к себе Малфоя. Она сделала вывод, что за внешней раздражённостью хозяина дома скрывалась заинтересованность. Люциус действительно иногда задерживался взглядом на глубоком вырезе пеньюара волшебницы. Но куда больше Эрину веселил её новоиспечённый кузен. То, что она понравилась Драко, было очевидно. «Но меня интересует только старший мистер Малфой!» - задорно подумала она. Вчера Лорд признал её и представил Пожирателям. Эрина ощущала себя на коне.
- Вы покажете мне ваш дом, Люциус? – спросила она, отправляя в рот очередной кусок яичницы с ветчиной.
- Я думаю, что вы сможете сделать это и сами. У меня много дел, - ответил он, устремляя на девушку ледяной взгляд.
- Как жаль… Тогда, может быть, завтра? Я бы так хотела, чтобы сам хозяин Малфой-мэнора устроил мне экскурсию.
- Завтра, мисс Блэк, у меня важная встреча. – Малфой ещё ни разу не назвал Эрину по имени, и его всего передёргивало, когда он слышал её кокетливое «Люциус». – И я вам не экскурсовод.
- Ладно. Сама разберусь, - с едва заметным разочарованием ответила девушка. «Ты же не каменный, Малфой! Я до тебя доберусь!» - пообещала она себе. Эрина сама не могла объяснить, зачем ей нужен Люциус. Да, он нравился ей, но ничего больше. Хотя гордую красавицу безумно раздражало то безразличие, с которым к ней относился дядюшка.
***

- Я переоделась, как вы и просили! – в рабочем кабинете Люциуса раздался голос, который он уже успел возненавидеть. Маг был вынужден оторвать глаза от разложенных перед ним бумаг. То, что он увидел перед собой, повергло его в ещё большее состояние шока, чем утренний наряд Эрины. На этот раз на ней было красное платье с достаточно откровенным, по мнению Малфоя, декольте, а через весьма приличный разрез виднелось чёрное кружево нижней юбки и всё это безобразие венчало старинное ожерелье, кулон которого уходил прямо в вырез. Люциус нервно сглотнул и поспешно уткнулся обратно в бумаги.
- Вам нравится? – девушка всё никак не уходила.
«Вы мне вообще не нравитесь!» - мысленно съязвил он, а вслух ответил:
- Мне бы понравилось, если бы вы перестали мешать мне работать.
- Простите, просто мне так хотелось, чтобы вы оценили… - Эрина потупила глаза, продолжая стоять перед Люциусом.
- Зачем вам это? – хмыкнул он. – Отправляйтесь в Косой Переулок, там вы найдётё более разговорчивых ценителей. Что вы делаете? – возмущённо воскликнул он, когда Эрина отодвинула документы, элегантно запрыгнула на стол и склонилась к нему. Лицо волшебника оказалось прямо перед её декольте и Люциусу волей-неволей пришлось смотреть девушке прямо в глаза.
- Мистер Малфой, вам не кажется, что вы могли бы вести себя повежливее с дочерью Тёмного Лорда? – лукаво прошептала она. – Ведь я могу и пожаловаться на плохое обращение!
- Что? – мужчина не верил своим ушам. – А не рано ли вы зазнались, мисс? Ещё вчера тряслись от страха перед собственным отцом, а сегодня уже пытаетесь командовать тем, кому всем обязаны?
- Я всего лишь хочу капельку внимания, - пропела девушка и ещё ближе придвинулась к Люциусу. – А вы меня игнорируете. Мне обидно.
- Мисс Блэк, - слегка охрипшим голосом произнёс Малфой, - вы ведёте себя недостойно своего высокого происхождения. Слезьте с меня немедленно…
- Но я ещё не на вас… а всего лишь на столе. Но, если вы настаиваете… - Эрина в последний раз потянулась к Люциусу и спрыгнула на пол.
- Не смейте больше врываться в мой кабинет и вести себя так! – Малфой пытался скрыть за приказным тоном и суровостью сбившееся дыхание и невесть откуда накатившее возбуждение. – Прекратите вести себя как… - он смерил девушку презрительным взглядом и указал рукой на дверь. – Покиньте кабинет!
- Если вы приказываете… - протянула Эрина и, улыбнувшись напоследок, оставила Люциуса. Тот ещё несколько минут глядел на закрывшуюся дверь и шумно дышал. Наглость новоявленной принцессы волшебного мира была безмерной. «Свалилась на мою голову!» - мысленно посетовал Малфой. Он запустил пальцы в волосы и сжал голову. Завтра ему предстояло выдержать ещё одну встречу с Грейнджер и если мисс Блэк не прекратит своего вызывающего поведения, то Люциус боялся даже представить, что может случиться.
Тем временем, Эрина, оказавшись за дверьми малфоевского кабинета, прислонилась к стене и, убирая со лба выбившуюся из причёски прядь волос, прошептала:
- Ты будешь моим, Люциус Малфой. Ты не смеешь отталкивать меня.
Она видела, что смогла задеть его. Теперь перед девушкой стоял лишь вопрос времени.
***

Гермиона с ужасом поняла, что снова быстро пробежали дни, и ей предстоит очередная встреча с Малфоем. Девушка перепробовала все доступные средства, чтобы снять с руки портал, но ни одна попытка не принесла ожидаемого результата. Тонкая полоска была почти невидна, она буквально сливалась с кожей. Так как магглорождённым волшебникам было запрещено использовать магию, то у Гермионы практически не было шансов избавиться от ненавистной вещи. О том, чтобы попросить сделать это кого-то из семьи Уизли, она даже и не думала. Тогда ей пришлось бы объяснять, откуда это взялось, зачем она встречалась с Малфоем, о чём говорила. Гермиона была абсолютно уверена в том, что Уизли не поймут её, особенно Рон. «Я пойду к нему на встречу», - размышляла девушка, - «но я не позволю ему оглушить меня снова».
Как и в прошлый раз, как назло, обитатели Норы разбрелись по своим делам. Гермиона не знала, когда именно сработает портал, но решила, что лучше дождаться этого в доме, ведь, исчезни она на глазах прохожих, её могли бы обвинить в использовании магии. А это каралось смертью. Девушка сидела на кровати, в своей комнате, поджав колени к подбородку и ожидая рывка в неизвестность. Она бросила взгляд на часы – было без пяти восемь. На улице уже совсем стемнело. Внезапно полоска на руке засветилась. Гермиона резко перевела взор, и тут же её подхватил порыв ветра, и она провалилась в затягивающую воронку. Гриффиндорку бросало из стороны в сторону, и она сделала вывод, что Малфой не большой мастер по части изготовления порталов. Это заставило её мысленно усмехнуться – всё-таки она лучшая волшебница, чем он. Наконец, воронка воздуха выбросила Гермиону на жёсткий пол. Она упала, больно ударившись локтём. Девушка поспешно огляделась по сторонам – это был тот же заброшенный дом, где она встречалась с Малфоем в прошлый раз. Гермиона обернулась и увидела перед собой чьи-то ботинки. Подняв глаза вверх, она убедилась в том, что лежит на полу перед своим мучителем, который наблюдает за ней, не скрывая злорадства.
- Вы здесь, мисс Грейнджер, – констатировал он. – Путешествие было… приятным?
- Если бы вы умели как следует изготовлять порталы, то, возможно он было бы более… переносимым! – выплюнула девушка и тут же испугалась того, что Малфой может сделать с ней за такие слова. Но он лишь зло рассмеялся и склонился над Гермионой, взяв её за подбородок и притянув ближе к себе.
- Маленькая, наглая грязнокровка смеет учить чистокровного мага азам магии? – тихо спросил, почти прошептал он. Гермионе не нравилось, как мужчина рассматривал её лицо и как темнели при этом его глаза. Она попыталась вырваться, но Люциус лишь сильнее дёрнул её на себя, таким образом, девушка оказалась прижатой к его груди. Гермиона почувствовала стук его сердца.
- Ты так и не поняла, что не имеешь права на самостоятельные действия? – мурлыкнул Малфой, склоняясь к уху гриффиндорки. «Мерлин, зачем я это делаю?» - мысленно ужаснулся он. – «Это просто бред…». Люциусу нравилось слышать, как учащалось дыхание грязнокровки, и начинало колотиться её сердце, когда он дотрагивался до неё. «Она должна бояться меня, бояться всего, что я могу с ней сделать», - подумал маг.
- Надеюсь, сегодня у тебя для меня приятные новости, - сказал Люциус, отпуская Гермиону. Девушка мгновенно вскочила и отступила от него на пару шагов.
- Нет. У меня для вас нет никаких новостей.
- Я не верю тебе. Не может быть, чтобы за целую неделю тебе так и не удалось ничего узнать об Уизли, - прищурил глаза Люциус. – Ведь ты хочешь получить разрешение?
- Это подло, то, что вы делаете! – в отчаянии воскликнула Гермиона. – Как вы можете шантажировать меня, ведь вы знаете, что я никогда не предам семью Рона, даже, если мне придётся умереть. Неужели в вас нет ни капли жалости?
- Что такое жалость? – спросил Малфой, подходя ближе к девушке. – По-вашему, это способность забыть о нанесённом оскорблении, способность простить того, кто разрушил твою жизнь?
- Я ничего не разрушала! Я вообще не помнила о вашем существовании! Мне жаль, что у вас… что так получилось, но я не виновата в этом! Почему вы теперь ломаете мою жизнь? – по щекам Гермионы покатились слёзы, сдерживать которые она была уже не в состоянии.
Люциус подошёл вплотную к дрожащей от страха гриффиндорке и внимательно взглянул на неё. Он был немного удивлён тем, что она осмелилась возражать ему.
- Ты не имеешь права задавать подобные вопросы, – произнёс он. – Ты грязнокровка. Ты не можешь противиться желаниям чистокровного мага.
- Нет! Я всё равно человек, такой же, как вы, со своими желаниями и правами. Вы никогда не заставите меня подчиняться вам! – выкрикнула ему в лицо Гермиона. Люциус задумался на несколько мгновений, а потом вынул из кармана палочку. Девушка отшатнулась от него, поняв, что он снова хочет оглушить её, чтобы беспрепятственно проникнуть в её сознание.
- Нет! – закричала она.
- Мне придётся это сделать, - почти грустным голосом произнёс Люциус. – Ведь вы не хотите рассказать мне всё по-хорошему. Ступефай! – он направил палочку в сторону Гермионы, но ей удалось отпрыгнуть в сторону и заклятие пролетело мимо.
- У вас не выйдет! – крикнула ему девушка и бросилась бежать. Портал отнёс её в другую часть дома, не в ту, где она была в прошлый раз, поэтому Гермиона не знала, где находилась лестница и бежала наугад. Было темно, она спотыкалась о валяющиеся на полу вещи, но проклятия Малфоя и звук его приближающихся шагов заставляли бежать всё быстрее. Люциус нёсся вслед за ней, бросая в темноту оглушающие заклятия, которые, как назло, не попадали в цель. Гермиона чувствовала заполняющий её животный ужас. Она оказалась в каком-то захламленном чулане и на секунду остановилась. Девушка окончательно заблудилась. Услышав прямо за спиной тяжёлое дыхание, она рванулась вперёд и тут же почувствовала чужие руки, обхватывающие её за талию, и тянущие прочь. Гриффиндорка начала брыкаться и кричать, но ей грубо закрыли рот ладонью.
- Люмос, - прохрипел Малфой. Чулан озарился мягким светом, и Гермиона увидела, что стоит на краю провала в полу. В глубине виднелся каменный пол первого этажа. Девушка вмиг осознала, что свались она в эту дыру, то, несомненно, была бы мертва. Как ни странно это звучало, но Люциус Малфой только что спас ей жизнь. Он, тем временем, пользуясь шоковым состоянием своей пленницы, прижал её к стене и, навалившись всем своим телом, чтобы она не могла вырваться, прошептал на ухо:
- Вздумала бегать от меня, грязнокровка? Не советую. Старые дома полны неприятных сюрпризов.
- Отпустите меня! – Гермиона пришла в себя и начала вырываться из крепких объятий мужчины.
- Нет, я не могу тебе доверять. Вдруг ты опять начнёшь сопротивляться? – елейным голосом ответил он. – Впрочем, я могу позволить тебе смотреть на меня, а не в стенку. – Люциус развернул девушку лицом к себе и тут же понял, что совершил ошибку. Гермиона тяжело дышала, её глаза были широко раскрыты, на щеке была лёгкая царапина, появившаяся оттого, что Малфой слишком сильно прижал гриффиндорку к шершавой стене. Он поддался мимолётному желанию и стёр пальцем капельку крови. Гермиона перестала дышать от ужаса.
- Что вы делаете? – срывающимся шёпотом спросила она.
- Ничего такого, о чём тебе следует волноваться, грязнокровка, - ответил Люциус, пропуская сквозь пальцы волосы Гермионы.
- Пустите! – закричала она и изо всех сил толкнула Малфоя. Он немного ослабил хватку, и девушке удалось вырваться. Она отбежала к противоположной стене и уставилась на Люциуса горящими от переполнявших её эмоций глазами. – Не смейте так больше делать!
- Здесь я отдаю приказы, Грейнджер! – зло ухмыльнулся маг. Его бесила эта маленькая девчонка, но ещё больше его раздражало то, что его тело реагировало на близость Гермионы вполне определённо. «Я хочу её», - подумал он. – «И если она продолжит вести себя так…» Но, к несчастью, молодая девушка не знала, что её взрывное поведение только распаляет Малфоя, поэтому, вместо того, чтобы затихнуть, она вызывающе бросила ему в лицо:
- Я не собираюсь вам ничего рассказывать! Можете пытать меня, пытаться оглушить, что угодно, но вам от меня ничего не добиться! Я всё расскажу Рону, когда вернусь в Нору! Мне плевать на вас и на ваше разрешение! Не вы пишете законы!
- Что? Ты знаешь, что за такие слова дают смертный приговор? Наказание очень, очень сурово… - Люциус быстро приблизился к Гермионе и впился взглядом в её полураскрытые, влажные губы. «Не заставляй меня делать это, не заставляй!» - мысленно взмолился он.
- Тогда накажите меня! Что вы сделаете, изобьете, как в прошлый раз? – Гермиона сама не знала, зачем говорит всё это, она почти не контролировала себя, главным было выкрикнуть что-нибудь обидное, задеть Малфоя.
- Нет, - хриплым голосом ответил он. – Ты заслуживаешь большего. – Люциус протянул руку и дёрнул за края её блузки. Несколько пуговиц отлетело и рубашка оказалась полурасстёгнутой. Гермиона устремила на мужчину непонимающий взгляд, и в ту же секунду он притянул её к себе и, взяв за подбородок, прошептал:
- Знаешь, грязнокровка, есть ещё одна вещь, которую ты должна сделать, прежде чем я дам тебе разрешение, - его шёпот стал совсем неслышным, и Гермиона почувствовала горячее прикосновение его сухих губ на своей шее.
- Что вы имеете ввиду? – девушка нервно облизала губы. Она чувствовала, как сильно заколотилось её сердце и как предательски задрожали ноги, рискуя в любой момент подкоситься.
- Ты проведёшь эту ночь со мной, - сообщил Люциус, прикасаясь пальцами к бёдрам девушки. Он ощущал её дрожащее дыхание, видел, как менялось выражение лица и это заводило его всё больше. Но он не мог, не хотел признавать, что собирается совершить насилие. Малфои не насилуют грязнокровок. Люциус пытался найти хоть одно более-менее разумное оправдание своим действиям.
- Считай, что это моё право первой ночи, - шепнул он ей и нетерпеливо рванул вниз её блузку.
- Что? – Гермиона стояла, совершенно окаменев, понять извращённое сознание Малфоя ей было не под силу. Она вдруг почувствовала прикосновение холодного воздуха к обнажённым плечам и очнулась.
- Что вы делаете? Не смейте! – Гермиона вырвалась из рук Люциуса и попыталась запахнуться. – Вы… вы… вы не посмеете! – с каждым произнесённым словом уверенности в её словах всё убавлялось, потому что Малфой подходил к ней всё ближе и ближе, на ходу сбрасывая с себя мантию и расстёгивая пуговицы на своей рубашке.
- Если ты собираешься снова куда-то бежать, то знай, что я могу использовать разнообразные заклинания, которые отобьют у тебя охоту отказывать мне, - предупредил Люциус. Он снова схватил девушку и с силой развёл её руки, которые были скрещены на груди. Теперь мужчина беспрепятственно скользил взглядом по её телу. Малфою не нравилось, что Гермиона ведёт себя так спокойно, он хотел, чтобы она кричала, плакала, отбивалась. Нездоровое желание, появившееся в его голове, нуждалось в эмоциональной подпитке снаружи. И Люциус получил её. Гермиона в последний раз взглянула на него полными непонимания и страха глазами и бросилась прочь. Девушку не пугали угрозы Малфоя. Она предпочла бы лучше погибнуть, чем позволить своему мучителю сделать это… Но мужчина вскоре настиг её и, подмяв под себя, повалил на грязный пол. Гермиона задыхалась от тяжести Люциуса, а нижней частью спины она ощущала, что его желание не просто слова. Малфой коснулся языком ушной раковины Гермионы и горячим шёпотом выдохнул:
- Прекрати бегать от меня, маленькая грязнокровка, иначе я перестану быть таким добрым.
- Добрым?! – гриффиндорка не смогла сдержать восклицания.
- Конечно, - ответил Люциус, одной рукой крепко прижимая свою добычу к полу, а другой - расстёгивая брюки, - я могу обездвижить тебя, могу лишить возможности говорить, видеть, а я позволяю тебе, - он ухмыльнулся, - наслаждаться процессом.
Закончив манипуляции с брюками, Малфой движением палочки подозвал диван и попытался перетащить на него извивающуюся и царапающуюся Гермиону. В этот раз маг был внимательнее и крепко сжимал её руки, так что девушка практически не могла сопротивляться. Она кричала, кусалась, вырывалась, но это только ещё больше возбуждало мужчину. Бедная девушка не знала, что единственное, что могло бы её спасти – это полное спокойствие и отрешённость. Люциус тем временем освободил Гермиону от одежды и жадно припал ртом к девичьей груди. Он не был нежным и ласковым и своими действиями скорее причинял невинной девушке боль, а не доставлял удовольствие. Внезапно маг понял, что Гермиона больше не сопротивляется. Это заставило его посмотреть вверх. Малфой увидел, что его жертва беззвучно плачет.
- Не смей реветь, - как-то неуверенно приказал он. Женские слёзы всегда вводили Люциуса в ступор. Он совершенно не знал, что с ними делать. Но Гермиона не прекратила. Тогда мужчина схватил её за голову и повернул так, чтобы девушка была вынуждена смотреть ему прямо в глаза.
- Ты сама в этом виновата! – медленно отчеканивая каждое слово, произнёс Люциус. – Если бы ты добровольно рассказала всё, что знаешь об Уизли, ничего бы не случилось.
- Но я не знаю! – прошептала она в ответ.
- Значит, - ответил Малфой, склоняясь к её губам, - надо было лучше выяснять. – Он накрыл её губы своими и провёл по ним языком, настойчиво требуя впустить его внутрь. Гермиона в очередной раз попыталась дёрнуться, но добилась лишь того, что Люциус ещё глубже вдавил её в диван и силой раскрыл ей рот. Рон никогда не целовал свою девушку так. И, тем более, они никогда не заходили в своих целомудренных ласках так далеко. Малфой был груб и нетерпелив, он буквально срывал с девушки остатки одежды. Когда на Гермионе остались одни лишь белые трусики, он приподнялся и, протянув руку к последней преграде, насмешливо взглянул на девушку. Она была белая, как полотно, на лице был неописуемый ужас. Люциус потянул за резинку и услышал умоляющий, прерывистый шёпот:
- Пожалуйста… не надо.
- Грейнджер, - протянул Малфой, - ты неспособна добыть для меня элементарные сведения. Пытаешься задеть меня, строишь из себя святую невинность – тебе не кажется, что я имею право на возмездие? Впрочем, - он отпустил резинку, - ты можешь покинуть меня… Но завтра же ты и твои Уизли отправитесь в тюрьму. Помни, что мне известно достаточно, чтобы…
- Нет! – Гермиона отказывалась понимать извращённую логику волшебника. Она не могла поверить, что можно быть настолько жестоким и подлым.
- Да, - отрезал Люциус и одним движением стянул с девушки остаток одежды. Малфою доставляло удовольствие пугать девчонку, её страх был для него лучшим афродизиаком. Он быстро развёл её ноги и резким движением вошёл в неё. Гермиона не смогла сдержать крик, который с жутковатым эхом разнёсся по всему дому.
- Только не говори мне, - ехидно прошептал он ей на ухо, - что ты девственница.
Ответом Люциусу были приглушённые рыдания девушки. Он довольно мурлыкнул и произнёс:
- Какая ирония… образец гриффиндорской доблести, подруга самого святого мученика Гарри Поттера, дарит свою невинность Пожирателю Смерти!
- Я вам ничего не дарю! – Гермиона нашла в себе силы бросить в лицо насильнику всю свою ненависть.
- Ну конечно, - ухмыльнулся Малфой и начал двигаться.
Поначалу Гермиона пыталась толкаться и царапаться, но боль была слишком сильной, чтобы тратить силы на бесполезные движения. Именно боль, разрывающая несчастную изнутри, заставила её вцепиться в плечи Люциуса, чтобы хоть как-то облегчить страдания, ощутить чужое тепло. Малфой в ответ на такие действия жадно и грубо поцеловал девушку. Аристократ наслаждался каждой секундой обладания грязнокровкой. Наконец мужчина выгнулся и с хриплым стоном рухнул на тело девушки. Он очнулся через несколько минут, одним движением поднялся, позволив Гермионе наконец-то вздохнуть полной грудью и закрыть лицо руками, и, небрежно произнеся очищающее заклинание, начал быстро одеваться. Застегнув последний крючок на мантии, он обернулся и смерил взглядом девушку, скорчившуюся на старом диване, кое-как прикрытую сорванной одеждой. «Отвратительно?», - для Малфоя это был скорее вопрос, нежели утверждение. Гермиона почувствовала, что на неё смотрят, и пронзила Люциуса уничижающим взором.
- У меня для тебя кое-что есть, грязнокровка, - медленно произнёс он. Девушка испуганно вжалась в спинку дивана, когда волшебник что-то достал из внутреннего кармана своей мантии. Это оказалась бумага. Люциус небрежно бросил её на пол.
- Твоё разрешение, Грейнджер.
Гермиона неловко потянулась за документом. Она переводила взгляд с бумаги на Малфоя, не веря тому, что он пришёл на эту встречу с уже подписанным разрешением. «Боже мой, он поставил свою подпись ещё до того, как… как…» - гриффиндорка хотела умереть, лишь бы не видеть, не слышать, не чувствовать того, кто просто воспользовался ею для удовлетворения своей похоти. Других определений девушка не могла найти. Внезапно она услышала недовольный голос:
- Ты долго собираешься тут сидеть? У меня нет ни малейшего желания аппарировать по ночам. Одевайся!
Как на автомате, Гермиона начала быстро натягивать на себя одежду, не сводя глаз с Люциуса. Он скользил по ней взглядом, безжалостно обжигая и заставляя краснеть и бледнеть одновременно. Девушка растерянно взглянула на порванную блузку и тихо всхлипнула. Этот предмет одежды больше не подлежал носке. Люциус заметил проблему и, наигранно вздохнув, взмахнул несколько раз палочкой. Гермиона почувствовала, что вначале было очищающее заклинание, а потом в её руках оказалась целая одежда. Когда она была готова, Малфой взял её за руку и резко потянул. Едва Гермиона поднялась на ноги, он аппарировал вместе с ней к окрестностям Норы.

Люциус не спешил отпускать руку Гермионы. Они аппарировали в то же самое место, что и в прошлый раз, Нора виднелась неподалёку. Малфой внимательно всматривался в лицо девушки, пытаясь прочитать её мысли. Но лицо Гермионы ничего не выражало, она была невероятно бледна и мёртвой хваткой держалась за ладонь Люциуса. Её пустые глаза испугали мужчину, и он слегка потрепал её по щеке. Реакции не последовало.
- Грейнджер? – Малфой несильно хлестнул её ладонью. – Гермиона?
Услышав своё имя, девушка очнулась. Она отшатнулась от своего спутника как от прокажённого и бросилась бежать. Уже через несколько секунд Люциус не мог разглядеть её силуэт среди высокой травы, растущей вокруг Норы. «Она такая глупенькая… Неужели она действительно думала, что я отпущу её просто так…» - Люциус понимал, что сделал недопустимое. Но он говорил себе, что это минутная слабость, которая больше никогда не повторится. «Я не имею права на слабости», - сказал сам себе маг перед тем, как с легким хлопком растворился в воздухе.
Гермиона отворила дверь и вошла в тёмный коридор. Она не имела никакого понятия о том, который сейчас час, не знала, где Рон и миссис Уизли. Но, мгновение спустя, девушка услышала, как скрипнула половица и, тут же, из соседней кухни вылетели все обитатели Норы. Рон, Джордж, Молли – они буквально набросились на Гермиону со вздохами облегчения.
- Где, где ты была? – восклицал Рон, покрывая поцелуями её лицо. – Почему ты всё время пропадаешь, ты же знаешь, как это опасно, Миона!
- Мы не знали, что делать, ведь никто не помог бы найти тебя! – причитала Молли. Джордж, увидев, что всё в порядке, кивнул Гермионе и прислонился к стене. Девушка вежливо высвободилась из объятий и тихо произнесла:
- Не волнуйтесь. Я в порядке. Я… гуляла.
- В последнее время ты только и делаешь, что гуляешь по ночам, - подозрительно сказал Рон. – Гермиона, что происходит? Скажи мне, - он взял девушку за руки и ласково взглянул на нее. – Я помогу тебе.
- Нет, Рон, всё в порядке. А у меня для тебя сюрприз. – Гермиона протянула парню лист бумаги. – Вот наше разрешение.
- Что? – одновременно раздался тройной возглас.
- Миона, откуда?! – Рон переводил непонимающий взгляд с элегантной подписи Малфоя на загадочно улыбающуюся Гермиону.
- Я шла домой… и мимо летела сова. Она выронила письмо прямо мне в руки, - совершенно не краснея, врала девушка. Молли как-то подозрительно смотря на невесту сына, покачала головой. Джордж прищурился. Рон не знал, что и сказать. Он не мог поверить этому странному рассказу, но и обвинить свою любимую во лжи было невозможно.
- Гермиона… - неуверенно произнёс он, - это очень странно.
- Да. Я понимаю. Простите, я устала. Пойду спать, – с лица Гермионы не сходила странная улыбка. Девушка подошла к лестнице и обернулась. Все смотрели на неё. – Всё хорошо, – ещё раз сказала она и начала быстро подниматься.
Оказавшись в своей комнате, девушка впервые в своей жизни крепко заперла дверь. Потом гриффиндорка обессилено сползла на пол. Сейчас Гермиона понимала, что значит состояние аффекта. Только теперь, за закрытыми дверями, в безопасности своей тёмной спальни она начала постепенно приходить в себя. И с каждой секундой ужас и отвращение всё увеличивались. В эту ночь Гермиона так и не заснула. Её долго и мучительно рвало, стоило только вспомнить прикосновения Люциуса и его грязные слова. Уже под утро, лёжа на застеленной кровати, девушка глядела на розовые отблески рассвета и тихо шептала:
- Я больше никогда, никогда, никогда не увижу его. Никогда.

|| [В оглавление] ||