Библиотека

Хогвартский зельевар тем временем переступил порог роскошного особняка и со всей отведенной ему Богом (в которого он, собственно, никогда не верил) мрачностью воззрился на светящуюся энтузиазмом физиономию хозяина дома. Физиономия эта, надо отметить, была весьма красива: пронзительные серо-стальные глаза, прямой нос, плавная линия губ. А если к тому же учесть, что у стоящего перед хмурым профессором человека были потрясающие платиновые волосы, мягкой волной спадающие на плечи, фигура античного божества и грация преследующего свою жертву гепарда, то становилось ясно, что легкий румянец на щеках Северуса Снейпа был вызван отнюдь не раздражением.

- Да будет тебе известно, Люциус… - зельевар сделал короткую паузу, которую потратил на беглый осмотр роскошных безделушек, украшающих холл Малфой-Мэнора. На лице его при этом отразилось легкое презрение, смешанное с пренебрежением ко всему материальному. – Я крайне занятой человек. У меня Дамблдор… («Звучит как диагноз» - проворчал блондин), Темный лорд… Несколько сотен бездарных детей, дементор их зацелуй!.. Ты должен быть счастлив, что я вообще нашел время прийти. Особенно учитывая, что…

- Плащик-то сними, жарко же, - заторопился Люциус и, не дожидаясь, когда затихший профессор освободится от ненужной вещи, потянул его в комнату. Там со дня последнего визита Северуса произошло лишь одно изменение – на небольшом антикварном диванчике не наблюдалось потягивающей зеленый чай Нарциссы Малфой. Впрочем, оно и к лучшему. Не то, чтобы Снейп ее не любил, но все же…

- Ну и какого дракла ты меня звал? – осведомился зельевар, окидывая своего давнишнего друга теперь уже откровенно изучающим взглядом. Вопрос был по большей части риторический – Северус был уверен, что Люц просто соскучился и горел желанием провести выходные в обществе в высшей степени приятном.

- Сейчас покажу! Пойдем наверх! – в красивых глазах аристократа мелькнул какой-то безумный азарт, и профессор понял страшное – лордом Малфоем завладела очередная дикая идея. Это случалось с ним редко, но, как говорится, весьма и весьма метко. Самым паршивым в подобной ситуации было то, что Люциус слова «нет» не понимал в принципе, если это касалось его блистательной персоны.

Северус вздохнул и, снедаемый самыми худшими предчувствиями, направился за хозяином дома. Маячившая прямо перед ним соблазнительная лордовская попа настроение не поднимала. Напротив, от мысли, что он уже мог бы вступить с ней в весьма тесный контакт, а вместо этого тратит драгоценное время на всякую ерунду, профессору хотелось плакать и жалеть себя. Плакать он не стал из принципа, но компенсировал это до крайности язвительной речью, в которой помянул не одно поколение Малфоев. Бледные люди в золоченых рамах негодующе переглядывались. На их потомка же это не произвело ровно никакого эффекта.

- Пришли! – торжественно объявил он и толкнул дверь одной из спален для гостей. Взору Северуса предстала уже довольно привычная роскошная мебель, огромный камин, отгороженный изящной решеткой, и…
- Что… Люциус?! Очередная твоя блажь?!
- Не блажь, а золотая жила, - обиженно ответил лорд Малфой, не без нежности глядя на огромную красно-золотую птицу, сидящую на специально заказанной по такому случаю жердочке.

Снейп посмотрел в хитро поблескивающие птичьи глаза, подумал о Дамблдоре и заподозрил неладное.
- Люц, а ты часом не рехнулся?..
- Да не будь ты занудой! – вспылил Малфой, которого осторожный тон профессора, кажется, немало раздражал. – Говорю тебе – это настоящий клад!
- Клад – это то, что ты потратил на эту птичку… Почем нынче фениксы на черных рынках?
Аристократ возвел глаза к потолку и решил не отвечать. Северус, уже пришедший в себя после увиденного, вздохнул и решил сразу перейти к неизбежному.
- Ну, так и зачем ты меня позвал? Хочешь ощипать эту курицу и продать перья Оливандеру?

- В некоторых вопросах ты на удивление груб, - отозвался блондин, которого развеселило предположение профессора относительно использования птички. – Ты ведь в курсе, что слезы феникса обладают поразительными целебными свойствами?
У Снейпа неприятно засосало под ложечкой, а Малфой тем временем продолжал:
- Залечивают даже раны, нанесенные сильнейшими темными заклятиями… Нейтрализуют любые яды. Любые! Слышишь, ты, великий зельевар?
Великий зельевар, который за последние несколько секунд достиг наивысшей степени мрачности, не удостоил Люциуса ответом.

- Ну так вот… - продолжил тот после небольшой паузы. – Волшебники будут платить огромные деньги даже за пару капель его слез. Я уже все приготовил… - Малфой небрежным жестом указал на небольшой столик, на котором теснилось около сотни хрустальных флакончиков.
- Ну а я то здесь для чего?
- Как? – искренне удивился Люциус. – Ты не понял? Я хочу, чтобы ты заставил его плакать!
- Ну и с чего ты взял, что мне это удастся? – прошипел профессор, жалея, что ему нечем кинуть в лорда Малфоя.
А лорда Малфоя, между тем, этот вопрос немало удивил.
- Не ты ли говорил, что доводишь первокурсников до слез одним лишь взглядом??
- Одно дело недоноски с неустойчивой психикой! – сорвался на крик зельевар. – И совсем другое – это! – он ткнул тонким пальцем в сторону птицы, отчего ее умные глаза возмущенно блеснули.
- Ой, да бро-о-о-ось… - примирительно протянул лорд, закатывая глаза. При этом он так изящно откинул свои белокурые локоны за спину, что Снейп прямо таки рассвирепел: сколько времени потрачено впустую! «И сколько еще предстоит потратить» - подумалось ему при взгляде на любовно улыбающегося фениксу лорда Малфоя.
Профессор загрустил.

На Люциуса же, напротив, нахлынула новая волна энтузиазма.
- Сев, кажется, у него повлажнели глаза! Сделай еще раз такое лицо!
- Чего? – не понял зельевар. – Какое?
- Как будто дементоры захватили мир…
- Чего?!
- Ну, представь, что я разбил все банки в твоей лаборатории…
«Чертов Малфой… - подумал профессор, снова трагически сводя брови. – И правда ведь разобьет. С него станется…»

- Показалось… - разочарованно протянул блондин после минутного созерцания птичьей физиономии. – Ну, если уж такая неподдельная грусть не может заставить ее плакать… Да она просто бездушная скотина!
- В твоих глазах я что-то тоже слез не видел, - пробурчал Снейп, все еще думая о бесценных ингредиентах.
- Ну, знаешь ли… - обиделся лорд, театрально отворачиваясь к окну.
- Ладно, - уступил, наконец, Северус. – Допустим, жалости к людям оно не испытывает…
- Ты о фениксе говоришь или о себе? – вставил Малфой. Профессор предпочел не услышать.
- …Так может, у него хоть чувство юмора есть? Рассмешим его так, чтобы он рыдал от смеха.
- И как ты себе это представляешь? – скептически осведомился Малфой.
- Станцуй для него обнаженным в диадеме покойной тетушки, - предложил коварный зельевар.

Люциус вспыхнул.
- И это, по-твоему, смешно?!
- Смешно или нет, но посмотреть хочется… - Снейп мечтательно облизнулся.
- Так, ну все! – аристократ, яростно сверкая глазами, схватил Северуса за руку и вылетел из комнаты.
«Выставит…» - с тоской подумал Северус, не сопротивляясь тащившему его по коридору любовнику.
«Раза три, не меньше! – решил рассерженный Малфой, пинком длинной ноги распахивая дверь в свою спальную. – И куда же я дел эту чертову диадему?!»

The end.

|| [В оглавление] ||