|
«...начиная с трёх месяцев переходят на свободный выпас. Необходимо следить, чтобы с пастбища были удалены ядовитые растения: до года молодняк плохо отличает их от съедобных...»
- Драко! Иди обедать!
Плохи дела, если мама кричит на весь дом. Значит, в дверь уже стучали и эльфов за ним посылали. Драко захлопнул книгу, повертелся перед зеркалом, приводя себя в порядок, и торопливо спустился в малую столовую.
- Прошу меня простить, я зачитался.
Нарцисса величественно кивнула, принимая извинения, Люциус чуть иронично улыбнулся.
- Ещё не угомонился?
- Рарá, если следовать вашим рекомендациям, мне следует читать исключительно списки незамужних девиц хорошего происхождения. Однако я думал, что мы с вами достигли взаимопонимания в данном вопросе. Или вы уже готовы предоставить список, где больше двух кандидатур?
Люциус поморщился.
- Я предлагаю поискать и в третьей волне.
- Отлично, ищите. А пока вы ищете, я, с вашего позволения, сам буду решать, что читать. Если вы не против.
- Зачем тебе это животное, скажи на милость?
- Отец, мне не пять лет. Я имею право выбирать себе развлечения.
- Люциус, дай ребёнку поесть спокойно, – вмешалась Нарцисса. – В самом деле, что плохого он делает?
- Да над ним вся Британия смеяться станет!
- Скорее всего, об этом... звере попросту никто не узнает. Будет он себе жить в лесу и время от времени развлекать мальчика. Не раздувай из мухи слона, право! Сейчас у журналистов более чем достаточно материала для сенсаций.
Глава семейства недовольно замолчал, и остаток обеда прошёл в тишине. Люциус ковырялся в тарелке, всем своим видом выражая крайнее неодобрение, Нарцисса рассеянно ела салат, который стоял ближе к ней, а Драко напряжённо думал.
Зверь достался ему случайно. Бесхозное имущество – так это называется в гражданском праве. Нашедший объявляется владельцем, если в течение определённого времени не появится настоящий хозяин.
Юный Малфой не сомневался, что желающих забрать двухмесячного детёныша гиппогрифа ему днём с огнём не сыскать.
Малыш то ли отбился от родителей, то ли спасся от хищников, – во всяком случае, Драко обнаружил его в лесу возле Малфой-мэнора. Лес был гордостью семейства: размерами он уступал разве что Запретному, такие чащобы в Британии редкость. Его бы давно вырубили неугомонные магглы, не расти он на землях, издревле принадлежавших Малфоям и частично скрытых от чужих глаз ещё до принятия Статуса секретности.
Гиппогрифы там не жили, Драко знал точно. Тем интереснее этот залётный детёныш. Исхудавший, облезлый и абсолютно несчастный, приблуда жался к человеку, который нашёл его, обогрел и накормил молоком. Он всё время вертел головой и пытался подняться, будто не мог взять в толк, как же так получилось, что он остался один, никому не нужный, и куда пропали мама с папой. Но встать не получалось: одна нога у гиппогрифёныша была повреждена – грозная травма для копытных. И Драко, забросив всё, перерывал семейную библиотеку в поисках способа поскорее вылечить животное. Кажется, он уже знал об этих тварях всё. Но одно дело – знать, а другое – уметь. Малфой-младший боялся глупой ошибкой погубить зверёныша. Причин для такого страха имелось несколько. Во-первых, с гибелью жеребёнка Драко лишался экзотичной игрушки. Во-вторых, это нанесло бы ущерб его самолюбию: Малфои всё делают идеально. В-третьих, пора снова привыкать получать желаемое. В-четвёртых, несчастное существо попросту жалко. Он же не гриффиндорец какой, в конце концов. И в-пятых, у Драко до сих пор не получалось поладить с гиппогрифами.
Что ни говори, а отец прав. Изживание подростковых комплексов и есть. Просто Драко не мог понять, почему бы ему не изжить подростковые комплексы, а Малфоя-старшего, кажется, возмущал сам факт их наличия у любимого наследника. Свои бы посчитал.
Вздохнув, юноша отодвинул тарелку и снова поднялся к себе. Сунулся в камин.
- Грег! Грег, ау, ты дома?
Вздохнул ещё раз. Бесцельно пролистал «Справочник по болезням магических животных», в котором не было ни слова о гиппогрифах. И пошёл в конюшню.
Денник пострадавшего детёныша пришлось отделить магической стеной: тестралы беспокоились, чувствуя чужака. Драко осмотрел повреждённую ногу жеребёнка и осторожно попытался вправить сустав.
Отделался лёгким испугом. Обычно копытом в лоб – это значительно больнее. Слава Мерлину, пациент совсем ослаб.
Нет, определённо, с гиппогрифами Драко Малфой сочетается плохо.
- Мам, у нас есть мазь от синяков?
- Ох, сынок, что с тобой?
- Не быть мне ветеринаром, мама. А жаль, я так хотел сделать головокружительную карьеру на этом завидном поприще.
- Тебя гиппогриф лягнул?
Леди Малфой никто не мог назвать ни кисейной барышней, ни глупой болтуньей, выспрашивающей подробности, когда надо бежать за врачом. Выясняя обстоятельства, она уже искала в своём «зелийном секретере» средство, способное избавить сына от лишнего украшения.
- Двойное преувеличение, мадам. Во-первых, до гиппогрифа этой малявке ещё расти и расти. Во-вторых, не лягнул – сил не хватило – а легонько пнул. Боюсь, если бы меня в самом деле лягнул гиппогриф, мы бы не вели сейчас светскую беседу.
- Ладно, – Нарцисса приложила примочку ко лбу сына, – подержи пару минут, я скоро вернусь. Никуда не уходи.
Наверное, это и называется позорной сдачей, уныло подумал Драко. Сейчас придёт отец, посмеётся, обзовёт его конём со звёздочкой во лбу и велит отвезти зверя в зоопарк, пока бедняга не сдох от такой заботы. И главное – по существу вопроса возразить нечего.
Однако, Нарцисса в очередной раз подтвердила репутацию девиц дома Блэк, которых поэты иначе как валькириями не называли уже лет пятьсот. Вот у кого бы поучиться дипломатии. Надо договориться об уроках: до обеда – два часа про компромиссы и уступки, после – два часа об агрессивном ведении переговоров.
Люциус зашёл следом за женой, задумчиво помахивая тростью.
- Когда мне исполнилось четырнадцать, – сообщил он, – я попытался разъяснить своему отцу, чем отличаются детские капризы от желаний Малфоя-младшего. Я собой горжусь: мне удалось преуспеть всего за три года. Тебе нет нужды растолковывать мне подобные вещи, но я хотел бы убедиться, что ты сам до конца осознаёшь разницу. Пошли, покажешь мне этого великого мага, способного превратить моего сына в жеребца со звёздочкой во лбу.
Крёстный как-то, пребывая в благодушном настроении, рассказывал, что смеха ради пытался уломать Люциуса поработать в Хогвартсе преподавателем ЗОТИ. Дамблдор, по его словам, не возражал, мол, хоть год буду знать, чем занят Малфой. Видимо, эта безумная идея возникла у профессора Снейпа неспроста: отец объяснял просто и понятно.
- Держишь вот здесь, нажимаешь вот сюда. Отслеживаешь крылья и копыта, ни в коем случае не сжимаешь здесь и здесь. Ноги сгибаешь только так. И не забывай оглаживать. Понял? Давай. Тут я придержу.
Честно говоря, Драко думал, что Люциус всё сделает сам, покажет сыну класс, но спорить не стал. Погладил. Взялся. Нажал. Дёрнул. Гиппогрифёныш пискнул и рванулся, но вырваться из цепких рук двух Малфоев не смог. Драко опять погладил его, бормоча «Спокойно, мой мальчик, спокойно», и принялся смазывать многочисленные царапины на ноге страдальца. Скоро отец отпустил жеребёнка, уже не пытавшегося дёргаться, заявил, что больше здесь не нужен, и ушёл. А Драко ещё долго просидел в конюшне, применяя на практике всё вычитанное про уход за детёнышами гиппогрифа.
Через месяц Мой Мальчик уже гонял по всему двору павлинов и громко радовался, едва завидев хозяина.
Через полгода Драко сумел отучить его ходить за собой хвостиком – а может, самому гиппогрифу надоело таскаться за человеком, когда в лесу столько интересного.
Через год его приходилось подолгу звать, если Малфою-младшему хотелось покататься.
Впрочем, Малфоя-младшего всё устраивало. По крайней мере, с этим гиппогрифом ему всегда удавалось поладить.
|
